Олег Валецкий: ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЛАВЯН В СВЕТЕ РАБОТ ИСТОРИКОВ СЕРБСКОЙ «АВТОХТОННОЙ» ШКОЛЫ (III)

Итальянский ученый Джианкарло Томецоли привел данные о непрерывности культуры славян на Балканах, доказывая также, что древние надписи минойской культуры можно расшифровывать на основе древних славянских языков. По мнению Томецоли, Крит хотя и населяли многие народы, но фракийцы, являвшиеся, по его мнению, славянами, представляли на Кипре властвующий слой.

Происхождение славян в свете работ историков сербской «автохтонной» школы (I)
Происхождение славян в свете работ историков сербской «автохтонной» школы (II)

---

Разумеется, теории «автохтонности» сербов на Балканах требуются доказательства, однако для начала следовало бы хотя бы подробно ознакомится с трудами авторов «автохтонной» школы, и если кто-то не согласен с приведенными аргументами, то и опровергать эти аргументы надо последовательно, по пунктам, а не навешивать на авторов ярлыки дилетантов и политических экстремистов, что почему-то стало привычкой для оппонентов «автохтонной» школы.

Конечно единственным абсолютным аргументом в опровержении или подтверждении любых заключений в истории может предоставить не филология, а археология, однако археологию к вопросу происхождения славян очень редко привлекают, и здесь все упирается в политику, ибо археологические исследования без дотации государства проводить было просто нельзя.

Далеко не все в трудах авторов сербской «автохтонной» школы бесспорно, и, более того, многие из них выводят свои теории на базе лишь собственных суждений, без всяких доказательств, а иной раз вообще их труды принимают вид художественных произведений.

Однако немалая доля вины за это лежит на нежелании представителей официальной исторической науки в Югославии заниматься не только данными теориями, но и вообще исследованием и организацией археологических раскопок.

Так, например, та же Босния и Герцеговина долгое время была «темным» пятном в историческом отношении, и археологические исследования здесь нужным образом не велись, за исключением нескольких случаев, как, например, раскопок римской крепости «Aquae Sulphurae» в пригороде Сараево – Илидже. Данная крепость известна достаточно давно историкам и археологам, и с позиций здравой логики можно заметить, что раз римская крепость существовала в этой достаточно плодородной долине с теплым микроклиматом, то, видимо, здесь и до римлян существовали поселения. Одно из таких поселений периода неолита и было позднее обнаружено в районе Бутмира.

Поразительно, насколько мало внимания уделялось археологии в бывшей Югославии, хотя местность тут была более чем насыщенная историческими памятниками.

Так, согласно сербскому историку Йовану Деретичу, хорватский археолог Фран Булич обнаружил родное место святого Иеронима, по оценкам рожденного в период с 330 по 337 г.г. – город Стридон, находившийся под нынешним боснийским городом Грахово. В Стридоне тогда были обнаружены остатки церквей, тогда как под соседним с Грахово городом Гламочем в Релином селе было найдено поселение возрастом в три тысячи лет. При том само происхождение святого Иеронима рядом западных исследователей описывается как славянское, из чего следовало, что славяне жили на территории современной Боснии еще в 4-м веке нашей эры.

Профессор археологии Белградского университета Джордже Янкович в своей работе «Сербские могилы» («Српске громиле». Ђорђе Јанковић. «Књижевна реч». Београд. 1998) описал результаты, полученные археологической экспедицией, организованной в 1993-94 годах негосударственной организацией «Всеславянский союз» на территориях тогдашних Республики Сербской и Республики Сербской Краины, при поддержке тогдашних правительств РС и РСК. После этих исследований профессор Янкович сделал предположение о том, что сербские могильники в окрестностях Грахово и соседнего ему Книна имели возраст 4-6 век после Р.Х.

Не случайно, что как раз в Сербии была обнаружена культура «Винчи» на территории Белграда на его дунайском берегу в селе Винча, чья древность ныне оценивается в восемь тысяч лет. Сами раскопки были начаты еще в 1908 году тогдашним директором «Народного музея» в Белграде профессором Милоем Васичем, после того, как местные рыбаки принесли ему несколько найденных ими скульптур и предметов посуды; первые артефакты в Винче нашел пастух Пантелия Милошевич.

Милой Васич был к тому времени уже состоявшимся ученым и докторскую диссертацию защитил в университете в Вене, а в Сербии стал председателем Сербского археологического общества, основанного в 1883 году.

В ходе начатых Милоем Васичем раскопок было обнаружено целое поселение с домами, амбарами и большим числом сельскохозяйственных и рыболовных орудий в культурном слое на глубине в десяток метров, что доказывает большой возраст этого селения. Васича нельзя обвинить в том, что он был «неоромантик», что ныне стало уже традиционным в дискуссиях подобного типа, ибо он-то как раз считал, что нашел греческую (ионическую) колонию, и лишь более современные исследования подтвердили, что речь идет о куда более старой цивилизации. Сами раскопки Винчи Милой Васич вел с 1908 по 1934 год, и в 1936 году в Белграде опубликовал труд «Праисторическая Винча», в котором заключил, что Винча была более древним поселением, нежели ионическая колония, и доказывал, что цивилизация Винчи была знакома с металлом.

Однако в дальнейшем было обнаружено поселение куда большей древности, нежели Винча, когда археолог Драгослав Срейович обнаружил в Сербии в районе Джердапа центр высокоразвитой культуры с элементами общественной и религиозной деятельности возраста до IX тысячелетия до Рождества Христова, получивший название Лепенский Вир.

Как пишет археолог Сырбољуб Живанович в прочитанном им на прошедшей в Белграде с 21 по 23 сентября 2012 года научной конференции «У источника культуры и науки» докладе «Антропологические исследования Балкан и Подунавья с акцентом на участи вдоль Джердапа и Винчи», после принятого в 1960-х годах решения о строительстве Джердапской ГЭС, Королевский антропологический институт в Лондоне выделил из фонда «Руглес Гатес» средства для археологических исследований района затопления. Исследования Лепенского Вира были доверены ассистенту Философского факультета Драгославу Срейовичу, чью научную деятельность сам Живанович оценивал отрицательно, как и сам характер археологических раскопок проведенных им. Главной причиной этого Живанович видел в том, что Срейович был подвержен влиянию тогдашних научных «гуру» Югославии – Алоизия Бенца из Сараево, Милутина Гарашанина из Белграда, и Йосипа Корошеца из Любляны, являвшихся по мнению Живановича сторониками «германской» школы.

Тем не менее именно Драголюб Срейович вместе с доктором Летицей, начав в июле 1965 года раскопки, обнаружил сначала остатки сорока жилищ с твердым полом и очагом на входе, а также многочисленные фигуры, каменные орудия и скелеты, и древность находок была тогда оценена в 8000 лет.

Сам же Драгослав Срейович писал в своей книге «Культуры раннего каменного века» («Културе млађег каменог доба». Драгослав Срејовић. «Историја српског народа». Књига прва. «Српска књижевна задруга». Београд.1981 г.), что на основании своих археологических исследований он сделал заключение, что от Трансильвании до Метохии и Северной Македонии обнаружены следы культуры с однообразной керамической посудой, одинаковыми видами орудий и оружия, как и одинаковыми предметами культа. Срейович предполагал возможным не только единство культуры, но и этническое единство населения на данных просторах.

Более качественно, согласно Живановичу, раскопки провела группа археологов Борислава Йовановича в районе Падины под Лепенским Виром, однако результаты ее раскопок были (по Живановичу) проигнорированы. Между тем после анализа в Радиоуглеродной лаборатории Британского музея в Лондоне было утверждено, что найденные скелеты кроманьонцев имели возраст шесть тысяч лет до Р.Х.

В 1970-71 годах были также проведены исследования новых участков Хайдучкой Воденицы, Икоана, Кладовска Скела, Власца и Велесницы, и всего с 1965 года было обследовано шестнадцать участков, также были проведены раскопки с румынской стороны берега Дуная. В ходе исследований были найдены артефакты возраста до 8000 лет до Р.Х (Протолепенский Вир).

Профессор Академии Сербской православной церкви Предраг Ристич посвятил много времени исследованию Лепенского вира, в частности, исследуя архитектурные принципы строительства домов, отмечая, что дома строились с крыши и имели форму как шестая часть круга. Ристич также заметил, что в заводи Лепенского Вира существуют кружные течения.

Монах Галактион (в миру Бранко Арсенович) также посвятил много внимания архитектуре домов Лепенского Вира, написав книгу с детальным изложением археологии Лепенского Вира, в контексте древней сербской культуры, религии, письменности, домостроительства.

В ходе раскопок было найдено большое количество скульптур, имевших очевидное религиозное значение, в первую очередь яйцеобразные скульптуры существа получеловек-полурыба.

Согласно книге Любивоя Йовановича «Цивилизация валунов» («Цивилизација облутака». Љубивој Јовановић. «Пешић и синовии». 2009 г.) подобное существо – получеловек-полурыба – в дальнейшем широко появляется в шумерской мифологии как Оанес, существо, появлявшееся из воды и научившее людей ремеслам, наукам и исскуствам. Впоследствии у финикийцев Оанес стал известен как Дагон, образ которого в самом храме финикийцев отличался отсеченными руками и отсеченной головой.

Согласно профессору Философского факультета университета Косовской Митровицы Момиру Йовичу (М. Јовић «Срби пре Срба». М. Јовић .Краљево, 2002 г.) бог Дагон, имевший рыбообразный облик, большое количество дней должен был проводить в воде, и логично, что святилища этому богу должны были находиться у рек и озер, и в данном случае заводь Лепенского Вира была идеальным местом для создания религиозного святилища этому богу.

Сам характер построек, не слишком удобных для жилья, с нелогичным расположением очага на входе, странной формой жилья и слишком большим числом различных статуэток говорит о том что Лепенский Вир мог быть частью Винчанской цивилизации, но как особый религиозный центр, чему достаточно примеров в античной истории. Такие центры традиционно считались местом захоронений знатных лиц, и своего рода лечебными заведениями, а нередко и местом жертвоприношений.

Интересно, что и покойники (было найдено 180 скелетов) хоронились в различных позах, что очевидно имело глубокое значение, ибо одних хоронили в полный рост (причем покойники были высокого роста, средний рост женщин 162 см, мужчин 172 сантиметра, причем один имел рост в 203 сантиметра), других хоронили на боку, третьих в позе «лотоса». Как пишет доктор Ивица Тодорович («Митска истина срба». Ивица Тодоровић. Зворник. Београд. 2005 г.), подобная поза была характерна для могильников индийской цивилизации, где таким образом сохраняли «спасенных», чьи тела продолжали медитировать и после смерти. В связи с этим Мирча Элиаде приводил пример секты «Агхори (неустрашимые)», существовавшей в культе поклонения богу Шиве, которые хоронили своих мертвецов в позе «лотоса».

Поразительно, но изучению ДНК найденных в Лепенском вире скелетов внимания не уделяется, как и исследованию единственного женского скелета, найденного в Винче, в доме сгоревшем и завалившем ее, хотя ныне существует возможность восстановление ДНК подобных скелетов, что стоит в районе 2-10 миллионов долларов (цифра, конечно, оценочная, и включает стоимость оборудования для секвенирования ДНК и начальное становление лаборатории, способной проводить такие исследования – прим. редактора).

В книге Любивоя Йовановича «Цивилизация валунов» приведено мнение археолога Любинки Бабович, участвовавшей вместе с Срейовичем в раскопках Лепенского Вира. Бабович считала, что Лепенский Вир являлся градом священиков, посвященному Богу Солнца, что доказывает план поселка и найденные фигуры, посвященные Богу Солнцу, и то, что сами дома представляли собою образ божества, в котором горит огонь. Как пишет Миодраг Миланович в своей книге «Историческое происхождение сербов» («Историјско порекло срба». Миодраг Милановић. «Вандалија». Београд. 2011 г.), культ огня традиционно ассоциировался с культом поклонения Солнцу. Подобный культ огня, являвшегося сыном Солнца, являлся воинским культом, и был, как пишет Миланович, характерен для древних сарматов, о чем писали Аммиан Марцелин и Клемент Александрийский.

Учитывая то, что у сарматов практиковались жертвоприношения, то вполне возможно, что на данном участке осуществлялись жертвоприношения, а именно на находящейся на другом берегу Дуная горе Трескавац. Само ее название в сербском народе ассоциируется с землятресениями, частыми в этом районе, и как раз 22 июня, согласно исследованиям Божидара Митровича, восходящее солнце оказывалось точно над верхом этой горы. Александра Баич в своей книге «Великая богиня славян» («Велика богиња словена». «Пешић и синовии» .2007 г.) высказала мнение, что в Лепенском Вире находился храм богине жизни и смерти – Мораны, и найденные под полами жилищ скелеты принадлежали королям, которых ритуально удавливали в воде Лепенского Вира. Как раз сюда, согласно Любивою Йовановичу, в район Ждрела Истар в Джердапское ущелье шли на нерест рыбы моруны из семейства осетровых, ассоциировавшихся с богиней Мораной.

Вместе с тем нет оснований противопоставлять солярный культ и поклонение водяному богу, ибо Лепенский Вир мог быть как раз особым ритуальным поселением поклонения нескольким богам.

По мнению Йовановича культура Лепенского Вира представляла собою, вместе с иными обнаруженными населенными пунктами, найденными в предгорьях Карпат, в Молдавии, в Добрудже, в Словакии, в Моравии, в Австрии, в Хорватии, в Сербии как и на адриатических, эгейских, ионских и всех сербских просторах, остатки великой культуры, возникшей вдоль Дуная, и чьи населенные пункты были затоплены после таяния ледников и возникновения Паннонского моря.

Всего было определено, что цивилизация Лепенского Вира существовала в период с 7000 по 5500 г. до Р.Х., с тем, что были найдены и более ранние артефакты периода Протолепенского Вира с 8500-по 7500 г. до Р.Х.

Затопление Джердапа в 1972 году остановило исследования, и согласно мнению Живановича сам музей Лепенский Вир ныне никакой научной ценности не имеет.

В то же время в 1978 году были возобновлены раскопки Винчи, и в них до 1983 года приняли участие археологи Никола Тасич, Йован Тодорович, Гордана Марьянович-Вуйович, Драгослав Срейович, Милутин Гарашанин и Борислав Йованович.

Большой удар по археологическим изысканиям было нанесено строительством Радиологического института в Винче. В своих мемуарах Павел Савич, тогдашний председатель САНУ, писал, что был против строительства института радиологии в Винче, но благодаря личному вмешательству Иосипа Броза Тито институт как раз здесь и был построен.

Помимо культуры Лепенского Вира, в Сербии была найдена другая древняя культура – Старчевская, названная так по имени поселко Старчево под Панчево, находящегося в Воеводине. Ее обнаружил и первый исследовал археолог Миодраг Гырбич в 1939 году, и в 50-ых годах раскопки продолжили археологи Милутин Гарашанин и Драга Гарашанин. Так как поселения и артефакты этой культуры были найдены также в Венгрии и Румынии, то эту культуру также называют культурой Старчево–Криш–Кереша. Поселения Старчевской культуры – Лазарев град, Конопляра, Орницы, Браник, согласно прочитанному на научной конференции «У источника культуры и науки» докладу Душана Рашковича и Горданы Чадженович из музея Крушевца, находятся в Крушевской долине вдоль реки Западная Морава.

Старчевская культура, также как и культура Лепенского вира, считается кочевнической культурой, возраста 6500-5300 до Р.Х. Вместе с тем сами суждения о ее характере, возрасте и вообще того, что она является отдельной культурой – достаточно относительны. Вполне возможно что и Старчево и Лепенский Вир были вместе с Винчей частью единой культуры, ибо во всех цивилизациях традиционно существование населенных пунктов различного предназначения и тем самым различной архитектуры. Так, Драгослав Срейович считал, что Старчево и Лепенский Вир принадлежали к единственной культуре. Сам уровень развития Старчевской цивилизации до конца не определен. Археолог Борислав Йованович обнаружил рудник меди Рудна глава, принадлежавшей к Старчевской цивилизации, что не типично для цивилизации кочевников.

В Винче, где после возобновления раскопок в 1978 году они в 2011 году были в очередной раз законсервированы, площадь раскопок превышала 15 гектар на глубине от 0,5 до 10,5 метров, из этих 15 гектаров исследовано было всего 400 квадратных метров. Все же было определено, что расцвет данной культуры пришелся на период с 5300 г. по 4200 г. до Р.Х. В ходе раскопок в Бело бырдо под Петровцем-на-Млаве, осуществлявшихся под руководством профессора Душана Шливарича в 1993-94 годах, на глубине 10,5 метров было найдено восемь культурных слоев.

Показательно, что согласно Сырболюбу Живановичу при раскопках кладбища в селе Тырняны на одном его краю были найдены останки кроманьонца, тогда как на другом краю людей все еще продолжали хоронить.

Многие участки продолжают сохранять традицию в названиях, как, например, Белая гора или Требинье (жертвеник), а иногда и сохраняются легенды, как, например, в Быковой баре, где в народе жива легенда о черном быке, уничтожавшем скот и людей, и побежденном белым быком с окованными рогами. Как раз бык в Винчанской культуре – святое животное, и скульптуры в форме его головы часто украшали жилища.

Помимо Винчи были найдены и другие поселения этой культуры, также представлявшие города, как, например, Потпорань, Дивостин и Селевац. Всего на территории Винчанской цивилизации было найдено до тысячи населенных пунктов, в том числе на территории современной Южной Венгрии, в Боснии, в Скопской долине и в Косово, тогда как в соседней Румынии в Трансильвании было найдено до восемьсот участков со следами Винчанской культуры. В соседней Болгарии археологами под руководством профессора Васила Николова под городом Провадия был найден город возраста до 6500 лет, с крепостной каменной стеной, домами и некрополем.

В фильме Владана Церовича «Винча-метрополия времен неолита (Винча-неолитска метропола)», хранитель музея Белграда в Винче – Драган Янкович – сказал, что в ходе раскопок было обнаружено, что в течении 7,5 тысячи лет на данной относительно небольшой территории наблюдалось непрерывное развитие цивилизации. Произошедший семь тысяч лет назад пожар дал возможность сербским археологам восстановить сам план поселка, вид и характер построек. Драган Янкович описал, что дома в поселке делались из дерева, но при том дерево покрывалось смесью мокрой земли с мякитой.

Полы в домах также были деревянные и покрытые той же смесью, которая затем полировалась галькой. Общая жилая площадь дома составляла от 30 до 100 квадратных метров, и каждый дом имел от двух до пяти комнат. При этом обогревались дома печами, и согласно Янковичу, почти каждая комната имела печь. В Винче были найдены статуэтки людей, сидящих на стульях, что говорит о существовании мебели в домах. Также было найдено большое количество кувшинов и прочей посуды.

Улицы имели планировку с ориентацией в одном направлении, и при этом дома не имели дворов, то есть население поселка, или, точнее, древнего города не занималось аграрным трудом, а являлось именно городским населением.

Показательно, что сельское население Винчанской цивилизации, по мнению Драгана Янковича, применяло метод удобрения земли, что позволило перейти от кочевого земледелия к оседлому, что в свою очередь дало начало частной собствености. Это позволило получать излишки питания, что способствовало развитию торговли и соответственно появлению городов. При том сами следы одного и того же народа, отличавшейся идентичной культурой, по свидетельству Янковича, были обнаружены на значительной территории Сербии в бассейнах рек Дуная, Савы и Ибра, так что ее границы простирались на западе до реки Босна, на востоке до Софийского поля, на юге до современного Скопья и на севере до Карпат.

Основу деятельности жителей древней Винчи, согласно Янковичу, представляла торговля, и торговцы из Винчи преодолевали большие расстояния, пользуясь реками как природными ориентирами, и доходя до побережья Эгейского и Ионского морей, как и до Карпат. Сама Винча представляла собою своего рода перекресток торговых путей, тем более, что как раз в предгорьях Карпат в Буковине были обнаружены следы другой древней культуры – Трипольской.

Нахождение Винчи на берегу Дуная в месте, где в него впадает река Болечица, было не случайным, ибо Болечицы текла из района Авалы, где была плодородная почва, и место благоприятствовало ведению охоты. Помимо этого, на Авале в районе Шупля стена был найден древний рудник цинобарита – ртутной руды. Древние жители Винчи, разогревая ее до 350 градусов, добивались ее испарения, и оставшийся суррогат дробили в жерновах, получая порошок красного цвета, применяемый для окраски ткани. Сам красный цвет традиционно звался цветом королей, и этот порошок служил для торговцев древней Винчи своей монетой. Помимо этого, жители Винчи добывали малахит, делая из него украшения, как и красительные порошки зеленого и синего цвета.

На противоположном от Винчи берегу Дуная находилось устье реки Тамиш, чьи истоки находились в Карпатах и где добывался камень обсидиан, который и доныне используется в хирургии для изготовления скальпелей, и центром продажи которого и была Винча, куда этот камень доставлялся с Карпат.

Археолог Драган Яцанович, директор музея в Пожаревце, сделал на прошедшей в Белграде с 21 по 23 сентября 2012 года международной научной конференции «У источника культуры и науки» доклад о Винчанской цивилизации, которая согласно его докладу простиралась от Скопской долины на юге до Будапешта на севере, и от реки Босна на западе до реки Искер в Болгарии и реки Олт в Румынии. Согласно Яцановичу, данную цивилизацию характеризовали постоянные поселения площадью от одного до десяти гектар, а иногда и до сто гектар. Самыми значительными являются Винча под Белградом, Потпорань под Выршцем, Гомолава под Румой, Бенска Бара под Шабцем, Ладжаришта под Вырнячкой Баней.

В районе Браньево, где вел раскопки Яцанович, было обнаружено до двадцати подобных селений, в том числе Орашье под Дубравицами, Лугови под Дырмном, Топлик под Малым Црничем, Селиште под Костолцем, Чесма под Полянами, Конюшица под Витежево, а также Селишты, Збеговишты и Липы под Орешковицами, как и Пазариште под Лопушником. Однако самым значительным участком в районе Браньево, по мнению Драгана Яцановича, является участок Беловоды в районе Великого Лаола под Петровцем на Млави. Древнее поселение здесь было обнаружено в 1952 году профессором Николой Кырстичем, сотрудником Народного музея в Пожаревце.

Весной 1987 года сам Яцанович провел исследования данного участка, опубликовав результаты в своей статье «Neolithic Sites in the Danubian Region from the Mouth of the Velika Morava to Golubac» размещенной в монографии “The Neolitic Of Serbia, Archeological Research 1948-1988” (Belgrade 1988). В дальнейшем, с 1994 года, Народный музей в Пожаревце и Народный музей в Белграде вел раскопки данного участка, где было обнаружено селение Винчанской культуры площадью 1000 х 800 метров. Помимо этого, на полтора километра к югу от села Велико Лаолы, был найден рудник строительного камня – седимент.

На юго-западе от Белого Бырдо на участках Оборишты и Пландишты найдены медные топоры, а рядом с Оборишты находится другой участок, Вырбовац, на котором обнаружены следы человеческой деятельности от неолита (Протостарчево) до среднего века. В районе села Орешковицы найдено еще четыре поселения Винчанской культуры Збеговишты, Селишты, Липы и Чибуковица. В десяти километрах от Беловод находится участок Конюшница под Витежевым, где обнаружено еще одно поселение Винчанской культуры, и такое же поселение было обнаружено в семи километрах к северу от Беловоды.

Еще один район поселений находился, согласно Яцановичу, в 15-20 километрах к северу, и его составляли поселения Симичи, Поляны, Мали Црнич, Пожаревац и Кобиля. Наконец третья группа поселений района Браньево находилась на правом берегу Дуная и ныне состоит из находящегося в Дубравици поселения «Орашье», в Костолце «Селишты», в Дырмне-»Лугови», в Кличевцу «Рестовача», в Речици «Ладны Воды», тогда как в долине Пека находится поселение Винчанской культуры «Муин Рибник» в Раброве.

В районе Браньево было найдено также большое количество жертвенников четырехугольной и треугольной формы, украшенных нарезами геометрического облика и головами человеческого и животного образов, а также статуэток, включая широко распространенный в Винче образ кошки.

В ходе раскопок были найдены тысячи статуэток, изображавших женщину с расведенными руками, и представлявших собою предмет религиозного поклонения. Фигуры богини-матери отличались также отсутствием рта на лице и большими глазами, и также отличались различными элементами одежды и нередко птицевидным носом. Иногда на фигурках изображалась и маска какого-то животного. Данная богиня российскими исследователями, в частности Андреем Тюняевым, ассоциировалась со славянской богиней – Макошей.

В ходе раскопок Винчи были также найдены и фигурки животных – в частности коров, свиней, собак и оленей.

Широко был распространен и так называемый культ «облуток» – гладких камней правильной формы яйцевидного типа, и как правило красноватого, желтого, белого, бурого цветов, разрисованных вручную каким-то подобием пера красной краской, и на многих из них имеются следы ударов.

Яцанович приводит пример современного использования подобных камней как амулетов, обеспечивающих успешную охоту, и как предметы, применяемых для различных заклинаний.

Вопрос поисков соответствия славянской мифологии древним восточным религиям исследовался также в книге Любивоя Йовановича «Цивилизация валунов» («Цивилизација облутка». Љубивој Јовановић. «Пешић и синови». Београд. 2009 г.). Он считал, что найденные в ходе археологических раскопок камни правильной яйцеобразной формы, так называемые «облутки», характеризовали как раз славянскую цивилизацию. Показательно, что в известном пелазгийском мифе о сотворении мира этот мир появляется из яйца, которое рождается богиней Эвриномой, самой рожденной из Хаоса и принявшей образ голубки.

В своем докладе «Духовное завещание Винчи и традиции сербской мифологии» прочитанном на международной научной конференции «У источника культуры и науки» в Белграде с 21 по 23 сентября 2012 года Мирослав Миянович анализировал найденные образцы топора с двойным лезвием – так называемый культ двустороннего топора (Култ двосекле секире), открытый еще Милоем Васичем. Данный культ отличался также почитанием солнца и рисунками двухголового орла, и схожий культ существовал у древних хеттов. Артур Эванс, ведший исследования как на Балканах, так и на Кипре, считал подобный топор символом власти Зевса.

Макс Мюллер в своей работе «Антропологическая религия (Antropological Religion. Max Muller)» отмечал сходство критского бога, чью власть характеризовал как раз топор с двойным лезвием, и Лабранды – солнечного бога, существовавшего в древней праисторийской Анатолии. Данный культ сопровождают, согласно Мирославу Мияновичу, рисунки свастик и спиралей, найденные под Сараево в Бутмире, а также рисунок скарабея, характерного для культуры гиксосов – кочевого народа, одно время завоевавшего Древний Египет.

В поселениях Винчанской цивилизации, согласно Драгану Яцановичу, широко применялись орудия из кремня и гладкого камня, удивительно правильных форм с искусственно сделанными в них отверстиями. Поразительным было то, что ремесленники Винчи научились сверлить камни, используя тростник и песок. Одевались в Винче летом в льняные одежды, зимой в шерстяные, тогда как из конопли изготавливали матрасы.

Было также найдено большое количество жерновов и пестиков, предназначенных для дробления зерна, а возможно и руд, достигавших веса свыше десяти килограммов и, согласно Яцановичу, было найдено большое количество тканей животного и растительного происхождения.

При раскопках было также найдено большое количество предметов, сделанных из кости, как орудий производства, так и украшений. В Винче производились рыболовные снасти, а сами торговцы из Винчи в своих походах на морское побережье закупали раковины.

В Винче торговали солью, служившей для консервации мяса, и за этой солью торговцы из Винчи совершали походы и под Тузлу.

В поселениях, согласно Яцановичу, были найдены предметы металлургической индустрии из меди, как и разрабатывавшиеся залежи малахита и азурита, которые широко распространены в этой части Сербии и которая как раз и отличается большим числом участков, где подобные руды выходят на поверхность. Сама добыча малахита и азурита осуществлялась либо с поверхности, либо в ямах глубиной до десяти метров. Их обработка с целью получения меди осуществлялась на температуре до 1080 градусов Цельсия в глиняных печах открытого типа и четырехугольной формы, обложенных по полу керамической посудой, и подобные печи были найдены в Винче и в Беловодах.

Согласно фильму Владана Церовича «Винча – метрополия времен неолита (Винча-неолитска метропола)», в Плочнике в долине реки Топлица найдены следы обработки меди с датировкой 6100 года до Р.Х. Данное открытие было подтверждено экспертизой в Кембридже, тогда как сами раскопки велись под руководством Миляны Радивоевич из Лондонского института археологии (London Institute of Arheology). Как сказала в своем интервью в фильме сама Миляна Радивоевич, ею были найдены печи для литья метала, разжигавшие на древесном угле жар до температуры до 1100 градусов Цельсия, и об этих исследованиях Миляны Радивоевич писал и Брюс Боуэр (Bruce Bower) в статье «Serbian copper».

Известны из того периода рудники Рудна Глава и Праурия под Майданпеком, рудники в долине реки Решковицы у села Шетоня, в районе Фаца Бељи и Ярмовца в долине реки Лим у Прибоя. Были так же найдены следы обработки серебра возраста 6300 лет до Р.Х.

В самой Винче существовал по сути центр ремесла, и Винча была первым известным европейским городом и торгово-промышленным центром, стоявшим на пересечении рек Дунай, Сава, Тамиш и Драва. В Винче производили в больших количествах керамическую посуду, достаточно стандартизированную. Так, согласно Драгану Яцановичу, в Винчанской цивилизации широко была распространена керамика коничной и биконичной форм, с преобладанием синего цвета, и как раз на керамике было обычно явление различного вида знаков, в том числе спиралей и свастик. Важным вопросом было и то, имели ли древние жители Винчи письменность, так как на примерно тысяче артефактах, главным образом на керамике, были найдены знаки различной формы.

Первые знаки «винчанской» цивилизации были открыты еще Милоем Васичем, но впервые их систематизация в виде письменности была предложена русским эмигрантом в Югославии М. Георгиевым в 1941 году. После Второй Мировой войны работа над систематизацией знаков «винчанской» цивилизации была продолжена Милутином Гарашаниным. В середине 60-х годов археологи Йован Тодорович и Александрина Церманович, руководившие раскопками в районе Баницы в Белграде, сделали заключение, что знаки на найденных ими артефактах являются письменностью.

Самой работой по систематизации знаков из Винчи занялся Радивой Пешич (1931-1993). Радивой Пешич после того, как эмигрировал в Италию, стал там профессором университетов в Милане и Риме, кавалером Золотого Ордена Академии наук и искусства Франции, доктором палеонлингвистики, в 1982 году в Риме выпустил свою работу «Систематизация винчанской письменности» (Систематизација винчанског писма), в которой доказывал, что цивилизация Винчи имела свою письменность, и эта его работа была опубликована в итальянской энциклопедии «Эуронала».

Андрей Старович – хранитель Народного музея Белграда, в фильме Владана Церовича «Винча-метрополия времен неолита (Винча-неолитска метропола)», сказал, что всего было найдено до десяти тысяч знаков на различных предметах и обьектах Винчанской цивилизации, и практически в каждом доме эти знаки были на предметах, причем вырезанные уже после их изготовления. Всего же, согласно Старовичу, было определено полторы тысячи различных знаков.

Тем не менее, хотя в Италии открытие Пешичем Винчанской письменности признали, то в Сербии многие ученые посчитали его теорию недоказанной, и против нее выступили академик Драгослав Срейович, Милутин Гарашанин, Алоис Бенц, Никола Тасич, Александр Палавестра и Эмилия Йованович, тогда как Миливой Васильевич из Народного музея в Шабце, академик Матей Бор и академик Реля Новакович подержали гипотезу Пешича.

В данном случае нет смысла кому то навешивать ярлыки ретроградов, тем более что те же Милутин Гарашанин, Никола Тасич и Драголюб Срейович сыграли важную роль в исследованиях культур Лепенского Вира, Старчево и Винчи. Вопрос тут был в самом наличии необходимых доказательств для формулирования определенного научного заключения,которых согласно мнению вышеупомянутых ученых на данный момент было недостаточно, что опять таки не значит что такие достаточные доказательства не появяться в будущем. Сам Драгослав Срейович, который придерживался принципа того, что все в человеческой истории возникло из практических нужд, и потому не считал найденные знаки письменостью, а своего рода обычными значками, служащими древним жителям для обозначения тех или иных предметов, но не для передачи информации.

Вместе с тем идея существования Винчанской письменности получила подержку в США и в Западной Европе, где по данной письменности начали читать лекции Харольд Хартман и Мильтон Вил, тогда как в Калифорнии профессор Мария Гимбутас основала кафедру по изучению Винчанской письменности. При комисии Европейского сообщества был в дальнейшем основан проект по изучению Винчанской письменности.

Конечно, сам вопрос, являются ли знаки Винчанской культуры письменностью, будет выясняться в дальнейших исследованиях, однако нет ничего принципиально невозможного в существовании подобной письменности в цивилизации, в которой около тысячи лет существовали города, ремесла и торговля, тем более что при раскопках поселений Тэртарийской цивилизации (5300-4300 лет до Р.Х.) в Румынии в Банате были найдены три пластинки с группами знаков типа пиктограмм, аналогичных по своему типу Винчанским.

В 2007 год САНУ провела в Новом Саде симпозиум о Винчанской письменности, на котором основными докладчиками были Милтон Вил и Харольд Хартман. На этом симпозиуме, согласно Весне Пешич, владелицы издательства «Пешич и синове» издающей книги сербской «автохтонной» школы, директор института археологии Джоана Марлер предложила, чтобы «Винчанская письменность» получила другое название – «староевропейская» или «дунайская», что было подержано академиками Сербской академии наук. Хотя ряд ученых, в частности Миодраг Миланович, автор книги «Историческое происхождение сербов» и Видосава Томич из Центра изучения мифологии в Раче сделали заключение о славянской основе винчанской письмености, как и о том, что «винчаница» послужила основой для возникновения «кириллицы», пока это является лишь гипотезой. Вместе с тем гипотеза о том, что славянские корни имел целый ряд древних письменостей, в частности, минойская, этруская и ликийская, на данный момент имеет целый ряд аргументов в свою пользу.

Так, сербский лингвист Светислав Билбия, используя сербский язык, дешифровал надписи на обелиске, установленном в древнем городе Ксантос, находящимся на территории древней Ликии в Малой Азии. Данный камень, установленный в 7-9 веках до Рождества Христова, был обнаружен в ходе раскопок Ксантоса британским археологом сэром Чарльзом Феллоузом в 1838 году, однако сами надписи на ликийском языке, выбитые как на нем, так и на других стеллах древней Ликии, были обнаружены австрийскими экспедициями в 1884 и 1889 гг. Участник этих экспедиций Эрнст Калинка опубликовал их в Австрии в 1901 году (Е. Каlinkа, Tituli Lyciae lingua Lycia conscripti, Tituli Asiae Minoris, Vol. I, Wien, 1901).

Ликийский язык так и не был расшифрован, несмотря на многочисленные попытки, хотя датский лингвист X. Педерсен в своей работе «Ликийский и хеттский» (Holger Pedersen, Lykisch und Hittitisch, Det Kgl. Danske Videnskabernes Selskab, hist.-filol. Meddelel-ser, XXX, 4, 1945) доказал сродность ликийского языка с хеттским.

Согласно переводу Билбии, надписи на обелиске представляли собою свод законов и правил, и их перевод был опубликован в 1992 году Билбией в сборнике «Catena Mundi» под названием «Обелиск из Ксантоса – Каменная книга законов и обычаев древних сербов (Обелиск из Ксантоса – Камена књига закона и обичаја старих Срба)». Сам Билбия пытался дешифровать также этрусский язык, используя сербский алфавит и грамматику, читая его справа налево, опубликовал книгу, посвященную данным исследованиям «Староевропейский язык и письменость этрусков» („Староевропски језик и писмо Етрураца“, „Мирослав“, Београд. 2000 г.). Согласно сербскому историку Радовану Дамьяновичу, в данном случае Билбия смог успешно сделать переводы текстов древних этрусков, которые, как известно, называли себя не этрусками а расенами.

Светислав С. Билбия предложил свой вариант дешифровки этруской письмености на основе сербского языка, и считал, что этруски были сербским племенем «рашани». По мнению Билбии сербская письменость «сербица», возникнув в Малой Азии, оттуда распространилась по Балканам и на Апенинский полуостров, а затем и на север Европы, послужив основой для создания рун.

На прошедшей в Белграде с 21 по 23 сентября 2012 года международной научной конференции «У источника культуры и науки» итальянский ученый Джианкарло Томецоли в своем реферате привел данные о непрерывности культуры славян на Балканах, доказывая также, что древние надписи минойской культуры можно расшифровывать на основе древних славянских языков. По мнению Томецоли, Крит хотя и населяли многие народы, но фракийцы, являвшиеся, по его мнению, славянами, представляли на Кипре властвующий слой.

Само возникновение в постсоциалистических «славянских» государствах идей о том, что славяне были коренными жителями собственных государств, а не кочевниками, вызвало резкое неприятие «официальной» наукой. Наиболее острая реакция проявилась в Сербии, где идея о «автохтонности» сербов имела, пожалуй, самую серьезную научную базу, так как исследования по данному направлению в югославской научной среде не прекращались и в годы социализма.

Когда со временем очевидно несуразные теории о приходе славян на Балканы стало невозможно скрывать, тем более, что основывалась она на одном-единственном историческом документе – «Списе» Константина VII Порфирогенита из Х века, который, очевидно, современником этого заселения не был, то против трудов представителей сербской «автохтонной» школы – Милоша Милоевича, Симы Лукич-Лазича, Йована Деретича, Ольги Лукович-Пьянович, Радивоя Пешича, Ненада Джорджевича, Рели Новаковича началась пропагандистская кампания с минимумом доказательств и максимумом оскорблений.

Подобным примером является развернувшаяся на страницах печати Сербии в 2004 году дисскуссия доктора – «византолога» Радивоя Радича с представителем «автохтонной» школы профессором университета в Косовской Мировице Момиром Йовичем. Радич являлся автором книги по истории Византии в эпоху царствования Иоанна V Палеолога и ранее вопросов происхождения славян в своих трудах не касался. Однако в дальнейшем Радич издал книгу «Сербы до Адама и после Адама», которая, по мнению профессора Слободана Ярчевича, была направлена против сербской «автохтонной» школы. В ней не было разбора приводимых в этой теории доказательств, зато обильно присутствовала совершенно необоснованная дискредитация тех или иных авторов – стороников теории о том, что сербы были коренным народом Балкан. Иначе говоря, профессор Радич вышел в данном случае за рамки научной дискуссии, создав по сути пафлет с навешиванием ярлыков. Конечно, в своих доводах Радич часто опирался на аргументы предшествеников – сербских историков Пантелии Сречковича (1834-1903) и Йована Руварца (1832-1905), давших Милоевичу и Симе Лукич-Лазину имя «неоромантиков».

На первый взгляд достаточно нелогичным представляется, почему историк-византолог философского факультета Белградского университета неожиданно решил опровергать теорию об автохтонности сербов на Балканах, и сделал это своей главной деятельностью, получив при том большую подержку министерства культуры Сербии. Впрочем, причины подобной подержки были продемонстрированы, когда доктор юридических наук Божидар Митрович 27-го ноября 2010 года подал заявление в прокуратуру Республики Сербия, в котором доктора Радича обвинил в клевете и нанесении ущерба авторитету сербского народа. В этом заявлении вторым обвиняемым был обозначен издатель Предраг Маркович, редактор издательства «Стубови култури», издавшего три издания книги Радича в 2003, в 2005 и в 2011. Предраг Маркович, бывший министр культуры правительства Сербии, на эту должность попал не благодаря научным достижениям, а благодаря «заслугам» в деле свержения Слободана Милошевича. Созданная в дальнейшем партия Предрага Марковича «Г-17», провозгласившая себя партией–«экспертом», достаточно быстро поставила под свой контроль гуманитарные факультеты Белградского университета, в первую очередь философский. Последний в годы коммунизма был главной опорой в научной среде Союза коммунистов Югославии, и если учесть, что главным коалиционным партнером партии «Г-17» была Демократическая партия, пришедшая к власти в 2001 году после свержения Милошевича, которая и являлась членом Социалистического Интернационала, то налицо очевидная идеологическая составляющая в кампании против сербских «неоромантиков».

Легко понять, что травля сербских «неоромантиков» велась как раз по указанию руководства партии «Г-17», достаточно открыто себя зарекомендовавшег как стороников исполнения указаний Международного Валютного фонда и администрации США в Сербии. Отсюда вполне закономерно, что в учебнике для второго класса гимназии («Историја за други разред гимназије општег и друштвено-језичког смера». Београд, 2002 г.), выпущенного в 2002 году по одобрению министерства культуры Сербии, которое возглавлял Предраг Маркович, авторы Смиля Марьянович-Душанич и Марко Шуица пишут о том, что славяне на Балканы переселились в 6-7-м веках, где уже жили, помимо греков, римлян и влахов, и албанцы, представлявшие собою потомков «романизированных иллиров». Суть ясна – албанцы здесь жили всегда, а сербы пришли на их земли.

Показательно, что обилием голословных утверждений отличались работы как раз тех авторов, кто опровергал как «сумасбродные» идеи о существовании в древности развитых государств славянских народов и о их важной роли в жизни всего Древнего мира.

Так, Слободан Ярчевич приводит пример, как профессор Сорбонны Фрэнсис Конт в своей работе «Славяне», вышедшей в переводе на сербский в 1989 году в Белграде в издательстве «Филип Вишнич», оспаривал утверждение летописца Нестора о том, что славяне жили в Дакии и тем самым на Балканах. Профессор Конт в своей работе написал, что на самом деле Нестор якобы описывал местность вблизи Дуная, где славянские племена, согласно толкованию Конта, собрались (неизвестно зачем и откуда), чтобы в VI веке двинуться на завоевание Балкан.

Профессор Слободан Ярчевич, занимавший в 90-е годы должность министра иностранных дел Республики Сербской Краины, после окончания своей политической карьеры издал четыре книги, три из которых – «Сербы до бискупова Адама» (2003 г.), «Исторические прятки» (2002 г.) и «Изгнание греков и сербов» (1998 г.) – посвятил сербской истории, и в них уделил достаточно внимания критике единственного исторического источника оппонентов «автохтонной» школы – «Списка» Константина VII Порфирогенита. Ярчевич приводит доводы доктора Йована И. Деретича, который замечал, что вряд ли было бы возможно,что переселение столь огромной массы славянских племен на Балканы осталось бы без иных исторических свидетельств, кроме «Списка» Константина VII Порфирогенита, тем более, что и этот документ, написанный почти через четыре века после предполагаемого заселения славян на Балканы, историческим свидетельством не является.

Сами многочисленные противоречия и исторические неточности в Списке Константина VII Порфирогенита согласно Деретичу достаточно очевидны. Так, Константин VII Порфирогенит упоминает о славянах во время правления императора Диоклетиана, а затем замечает, что славяне захватили Солону в Далмации в V веке, то есть до того, как якобы император Ираклий (610-641 г.г.) разрешил славянам поселиться в балканских провинциях Ромейской державы. Так же в 49-й главе Константин VII пишет, что славяне еще при императоре Никифоре захватили Пелопоннес.

Помимо этого, Список Константина VII Порфирогенита содержал, согласно Йовану Деретичу, и явные фальсификации. Например, 30-я глава «О провинции Далмация», согласно Деретичу, написана в 17-м веке, для оправдания «перевода» сербов в хорваты путем «окатоличивания» в интересах Ватикана.

Схожего мнения с Деретичем в отношении труда Константина Порфирогенита придерживается и профессор Реля Новакович в своей работе «Откуда сербы пришли на Балканский полуостров» («Одакле су Срби дошли на Балканско полуострво». Историјски институт у Београду. «Народна книга» 1977), который замечает, что описанная в 30-й главе победа хорватов над аварами в городе Солон в 602 году противоречит тексту из 31-й главы, в которой говорится, что хорваты вошли в Далмацию по приглашению царя Ираклия, вступившего на престол лишь в 610 году. Реля Новакович также пишет, что в данном источнике упоминаются какие-то Далматинская или Приморская Хорватия и Посавская Хорватия, которые ни в одном другом историческом источнике не упоминаются. Есть также все основания сомневаться в достоверности той части 31-й главы, где говорится о крещении, принятом из Рима, что во времена Константина Порфирогенита, до возникновения раскола, звучало нелогично, как и описание границы Хорватии, простиравшейся, согласно этой главе, вплоть до Гaцка, хотя согласно куда более достоверной франкской хронике Айнхэрда, как и письму австрийского императора Леопольда II, сербы испокон веков жили в современных Ликии и Далмации, а под Гацко хорватов никогда не было.

Известно что в письме епископа Загреба Бенедикта Винковича в Рим XVII века пишется, что в Истре и Сени православные сербы после принятия унии со временем стали католиками, начав себя называть хорватами и потому в Истре, как известно, никаких военных границ австрийская власть не создавала и переселять туда сербов ей необходимости не было. Тем самым строки о хорватских границах в труде Константина Порфирогенита выглядят поздними подделками, созданными во имя торжества Ватикана над православными. В то время подобные подделки были необходимы Ватикану, ибо в самом королевстве Хорватия церковь долгое время сохраняла православные обычаи, и, например, священики долгое время после Великого раскола носили бороды и им были разрешены браки, и служба велась на славянском языке. Шла длительная борьба в самой Хорватии против указов римских пап и решений Сплитского Собора, и в церкви в Хорватии существовала мощная оппозиция «латинскому» влиянию, так что только после завоевания Хорватии Венгрией в 1097 году «латинство» победило.

Конечно, нельзя идеализировать труды историков «автохтонной» школы, тем более что ныне слишком часто в таких работах факты пытаются заменять своими предположениями, что, впрочем, для историков вообще характерно. Однако поразительно, какая степень нетерпимости в дискуссиях о происхождении славян проявляется не только к самой гипотезе об автохтонности славян на Балканах, но и вообще к любым доводам, которые дают хоть какое-либо право на существование данной теории. В данном случае имеет место заданный еще Ватиканом процесс в исторической науке, согласно которому славяне не имели право на историю, если только она не подразумевала верной службы Ватикану и потому должны были занять место послушных учеников.

С возникновением современного Запада ничего не изменилось, ибо славянам, и прежде всего православным, была определена роль колоний, и, естественно, народы колоний права на героическое прошлое не имели.

В силу этого ныне стало модным приклеивать ярлыки «ненаучности» всем трудам, которые не соответствуют точке зрения тех, кто руководит научными учреждениями в России или в Сербии, ибо как раз такие руководители и определяют ныне направление развития современной исторической науки. Вряд ли стоит напоминать конкретные примеры из недавнего прошлого как СССР, так и Югославии, в которой десятками лет на кафедрах истории практиковался классовый подход при изучении древней истории, и на основе такого подхода писались диссертации многих современных российских и сербских историков. Тем не менее недавние общественные катаклизмы не могли не повлиять на положение дел в исторической науке, тем более что историки наряду с философами в былой социалистической системе несли в общем-то ответственность за подержание в «рабочем состоянии» идеологической составляющей. В советские времена иные ученые-историки, заставляя своих студентов изучать науку в свете марксистско-ленинской диалектики, многим из них закрыли дорогу в науку только потому, что они не проявляли усердия в изучении этой «диалектической чуши». Советская школа являлась достаточно тоталитарной, так как основывалась на догматическом толковании всего одной линии в истории, которая почивала на неотъемлемом контроле партийных организаций научных учреждений, «отсекавших» тех ученых и те тезисы, которые, по их мнению, противоречили линии партии. Отрицать влияние коммунистической партии на развитие исторической науки в СССР абсурдно, а поскольку она основывалась на обанкротившихся идеологических концепциях и трудах Маркса и Ленина, то вряд ли можно результаты исследований советских историков воспринимать с такой же долей доверия, как и результаты исследований сербских ученых, работавших все-таки в более свободных условиях. Неудивительно, что советская историческая наука не пыталась всерьез анализировать «Повесть временных лет», несмотря на то, что это был письменный документ, известный столетиями. Неудивительно потому, что десятки свидетельств как из устного русского эпоса, так и из летописей о том, что славяне являлись автохтонным населением на тех территориях, которыми владеют и ныне, продолжают оставаться без внимания.

Так как Югославия в 90-х годах оказалась охваченной гражданской войной и находилась под санкциями международного сообщества, то российские историки долгое время не были знакомы с трудами сербских историков и находились вне данной дискуссии, так что вопроса школы «сербских неоромантиков» в России редко касались.

Ознакомление с трудами сербских авторов произошло с началом деятельности Петровской академии наук и исскуств (ПАНИ) в России, в члены которой были приняты Милутин Ячимович, Йован Деретич, Драголюб Антич, Слободан Ярчевич и Иван Кулянчич, так что в дальнейшем сербские ученые стали постоянными участниками конференций, организованных этой академией. Так, на Четвертом международном конгрессе «Докирилловская славянская письменость и дохристианская культура», прошедшем с 24 по 26 мая 2011 года в Москве, приняли участие и представители Сербии – академик ПАНИ Милутин Ячимович, профессор философских наук Радмило Петрович и доктор юридических наук Божидар Митрович.

Вместе с тем в России велась самостоятельная научная деятельность по исследованию происхождения славян. Так, в 2003 году в издании Российской академии наук вышел труд Олега Николаевича Трубачева «Этногенез и культура древних славян». Ученый на основании филологических исследований доказал, что родина славян – это среднее течение Дуная, где и возникла первая славянская письменность. Этот тезис Трубачев выдвигал еще в своих лекциях на съездах «славистов» в Братиславе в 1993 году, в Будапеште в 1995 году, и в Белграде в 1995 году («Славянский язык – как основание энтогенеза»).

В другой работе – «Энтогенез ранних славян», академик РАН Седов В.В («Вестник Российской Академии наук», том 73, № 7), которого никак нельзя обвинить в симпатиях к сербской «автохтонной школе», пишет, что на территории Греции славяне расселились в VI-VII веках, до того, как их там якобы поселил царь Ираклий согласно Константину Порфирогениту.

Правда, в современной российской исторической науке среди ряда ученых стало модным определять ярлыком «фоменковщина» любую точку зрения, расходящуюся с официальной. Однако следует заметить, что математик Фоменко – выходец все-таки из советско-российской научной школы, и потому никакого отношения сербская «автохтонная» школа к Фоменко не имеет. (Понятно, что расхожий термин «фоменковщина» имеет более общее значение, но основная мысль О. Валецкого понятна – это просто ярлык при обычном отсутствии других доказательств, особенно при расхождении с «официальной» или «общепринятой» точкой зрения – прим. редактора).

Тем не менее, исторические документы, предоставляемые сербскими авторами, в России часто пытаются представить фальшивкой, а сами сербские ученые в ряде российских вузов представляются почти как недоучками. В силу этого особого внимания работы сербских авторов «автохтонной» школы в России не привлекаются и обычно по сути не обсуждаются.

Можно коснуться и того, по каким критериям в России фальшивкой была обьявлена «Велесова книга». Конечно, вопрос о «Велесовой книге» достаточно широко обсуждался, однако так же, как и в советские времена, выводы нескольких советских академиков (правда, первое заключение было сделало кандидатом филологических наук, и впоследствии было принято за основу «официальной наукой» – прим. редактора) о том что эта книга «националистическая фальшивка», воспринимается как своего рода «булла» римского папы, который является непогрешимым в своих суждениях. Надо заметить, что советские «папы», как выяснилось после распада СССР, во многом ошибались, прежде всего в том, за что они в первую очередь были ответственны перед государственной властью – за идеологическую составляющую советской власти.

Не касаясь вопроса о самой «Велесовой книге», которую вышеупомянутый Радивой Пешич фальшивкой все-таки не считал, можно заметить, что в России в критике самой этой книги допускаются очевидные нелогичности, заметные сербским историкам. Так, достаточно авторитетным российским ученым А.С. Клейном объявляется несуразностью то, что согласно «Велесовой книге» название «славяне» произошло от того, что они «Богу славу поют», тогда как по его мнению название «славяне» произошло от слова «слoвo». Между тем у сербов существует понятие «слава» со времен святого Савы, который лишь видоизменил языческий обычай ежегодного сбора племени. При том слово «славяне» на сербском звучит как «словени», так что имя «славяне» возникло тогда, когда не произошло еще деления между славянскими народами. Очевидно, все тогдашние венеды или анты имели единый обычай родового ежегодного сбора, носившего религиозный характер, ныне сохранившегося лишь у сербов, а также у осетин на Кавказе, хотя и не являющимися славянами, но сохранившими древнии обычаи арийских народов.

Это, возможно, и привело к тому, что византийцы и стали называть славянами былых венедов и антов. Кассиодор, передаваемый Иорданом в его работе «О происхождении и деяниях гетов», говоря о славянах, оправдывался перед читателем: «Хотя теперь их названия меняются в зависимости от различных родов и мест обитания, преимущественно они все же называются славянами (Sclaueni) и антами».

Так же спорны утверждения Клейна о том, что у славян не могли существовать личные имена, аналогичные названием растений как например – Трaва, ибо в сербском языке существуют имена Дуня (Дыня), Ива, Вишня, Ягода. Непоследовательны аргументы Клейна относительно того, что в «Велесовой книге» носовые гласные часто смешивались, что, по его мнению, доказательство позднейшей фальсификации. На деле же в сербском языке веками существуют различия между «экавицей» которой ныне говорят в Сербии, и восточнобоснийским и черногорским диалектами «иeкавицы» , западнобоснийской «екавицей» и далматинской «икавицей» которые различаются произношением гласных И, Е и Э.

Также на примечание Клейна о том, что гласные в книге опускаются на якобы болгарский манер, нетипичный славянам, сербские исследователи могут заметить, что и в современном сербском языке опускание гласных является типичным.

При том совершенно нельзя назвать научными эпитеты, которые Клейн применяет в отношении трудов Миролюбова Ю.П., А. Кура и С. Лесного (не забыв, правда, упомянуть, что последний бежал с немцами, что видимо «серьезный» аргумент в научной дисскусии), называя работы этих ученых «чушью».

Сам вопрос о месте славянской родины вовсе не следствие излишней политизированости истории. Наоборот, замалчивание этого вопроса есть следствие привычки многих современных историков старшего поколения к приверженности идеологическим догмам, вроде известных изречений Ленина о научности учения Маркса, поскольку «оно – верно», и его абсурдных теорий о восходящей линии в развитии человеческого общества от «первобытнообщинного строя к коммунизму», на основе которых во всех государствах славянских народов, оказавшихся под властью коммунизма, готовились учебные программы для средних школ и вузов.

К сожалению в Советском Союзе «с победой социализма» была принята как аксиома идея о том, что славяне появились на Балканах в 6-7-м веках, а сомнение в любую аксиому в советской исторической науке в СССР могло трактоваться как преступление.

Хорошо известна заданная идеологическая установка в коммунистической идеологии о том, что русский народ в Российской империи и сербский народ в королевстве Югославии были народами-угнетателями.

Соответственно, «буржуазная наука», основанная на «националистических» (по мнению коммунистических теоретиков) идеях, объявлялась враждебной пропагандой и с ней велась борьба. Как велась подобная борьба с действительными и вымышленными «врагами», хорошо известно по опыту различных партийных чисток и судебных процессов. Очевидно, что никто из тех, кто осмеливался бы в ходе своей научной работы высказать точку зрения, не согласованную с «линией партии», не был застрахован от исключения из учебного заведения, а то и от ареста после сигнала в органы от своих более идеологически «правильных» товарищей по кафедре или академии. Созданная система могла по указанию партии легко манипулировать исторической истиной, ибо доступ к архивам (часто закрытым для «не имеющих допуск») давал возможность подобрать «нужные факты», т.е. такие, какими можно было оправдать любую теорию и в то же время замолчать «ненужные».

С падением коммунизма суть данной научной системы фактически не изменилась, и потому стала объектом манипуляций тех или иных партийных, общественных или финансовых групп. Догма о славянских «кочевниках», воцарившаяся в «соцлагере», получила подержку в лице многих западных историков.

Нет смысла опровергать то, что так называемая «германская» или «венская» историческая школа школа сформировалась под прямым влиянием Ватикана, чьей надежной опорой веками была Австрия. Уже тогда западная историческая наука не знала, что делать с вопросом происхождения славян, ибо признай, что они автохтонный народ Балкан, то оказалось бы что они – наследники римской государственности, и христианство приняли в его еще апостольский период. Тем самым трудам Ватикана по переобращению православных сербов и болгар был бы нанесен ощутимый идеологический удар, подорвавший бы проводимые под влиянием Ватикана реформы в области истории, культуры и языка, представлявших опору православной церкви.

К сожалению, в постсоциалистических государствах у руководства долгое время находились или продолжают находиться кадры, воспитанные в социалистических идеологических условиях. Конечно, нельзя отрицать, что при социализме существовала серьезная историческая наука, однако еще меньше оснований отрицать то, что партийное руководство рассматривало историческую науку как средство по управлению массами на пути к достижению целей коммунизма. Отрицать последнее – значит не понимать ни марксизма-ленинизма, ни самих основ, на которых зижделось социалистическое государство. В исторической науке при социализме понятие исторической правды зависело от политического курса партии, и в социалистические времена толкование исторических процессов менялось в зависимости от того, кто возглавлял партию. При этом неотьемлем был антирелигиозный «стержень» марксистско-ленинской исторической науки, и соответственно вряд ли можно от такой науки ожидать понимания тысячелетних исторических процессов в обществах, в которых религия была доминирующим фактором.

Таким образом, вопрос исследования того, являются ли сербы коренными жителями Балкан, приобретает ныне политическую, а то и религиозную окраску. Разумеется, если выяснится, что стороники сербской «автохтонной» школы были правы, будет достаточно тяжело самих сербов провозглашать неполноценным народом, однако ничего оскорбительного к истории других народов теория о сербской «автохтонности» не имеет, ибо ее авторы не провозглашают сербскую кровь залогом цивилизованости. Нет ничего оскорбительного в данном случае и по отношению к другим славянам, ибо вышеупомянутые сербские авторы считают, что исторически славяне, до своего разделения на различные народы, носили имя сербов и тем самым описываемая ими история сербов есть по сути история славян.

Современные же сербы суть потомки тех «пра-сербов», хотя, разумеется, в наибольшей мере сохранили язык и культуру этих былых «пра-сербов». В конце концов английские историки не видят ничего предосудительного в том, что английский народ в своей массе имеет предков в лице германских племен англов, саксов и ютов, хотя немцы для англичан с конца 19-го века были политическими и военными противниками.

Наконец даже в контексте нынешних национальных и политических противоречий на Балканах данные теории не могут служить для обоснования каких либо политических програм, ибо современные югославские народы – сербы, хорваты и «бошняки» делятся между собою не кровью, а религией. Наука все-таки требует достоверных фактов, на основании которых и можно создавать те или иные теории, а сознательное скрытие фактов вряд ли сможет способствовать появлению сколько бы то жизнеспособной теории. Что же касается религии, то нельзя отрицать, что славянское прошлое является языческим, и это язычество нередко принимало достаточно мрачные формы. Однако те или иные современные эксперименты в религиозной области будут вестись вне зависимости от того, будет ли доказано что сербы – коренные жители Балкан, ибо как сербы так и прочие славяне Балкан давно уже находятся под фактической оккупацией, и те, кто их оккупировал, будут насаждать в славянской среде все то, что ущербно для них, не спрашивая мнения самих славян. Поэтому российским историкам следует внимательно присмотреться к работам авторов сербской «автохтонной» школы, чтобы эти труды могли стать, если, конечно, они того заслуживают, важным элементом в изучении истории России, ибо в случае потверждения их веродостойности они становятся неотьемлемой частью русской истории.

Литература

1.   Ольга Луковић-Пьяновић. «Србе-народ најстарији». Земуне (Белград), «Мирослав», 2003.
2.   «Одломци историје срба и србских – југославенских земаља у Турскоj и Аустрији)». Репринтно издање. Београд, «Никола Пашиħ», 2004
3.   Драгослав Срејовић. «Културе млађег каменог доба». «Историја српског народа». Књига прва. Београд, «Српска књижевна задруга», 1981.
4.   Журнал «Наше наслеђе» (Наше наследство). Номера за 1997-99 годы. Београд (Белград).
5.   Татьяна Джорджевич «Профессор доктор Радивой Пешич» (1931-1993 гг.). «Српско огледало», № 66.
6.   Слободан Ярчевић. «Историјски скривалице». Београд, «Мирослав», 2002».
7.   Јово Бајић. «Блажени Иероним, Солинска црква и Србо-Далмати». Шабац, «Бели Анжео», 2003.
8.   «Повијест минулих љета или Несторов љетопис» Београд, «Никола Пашић, 2003. Превео Ненад Косовић.
9.   «Where The Albanans Came From». Dushan Vukotic http://vukotic.atspace.com/ahist.html
10.   “Ode pismo iz Srbije!” Milorad Bošnjak, 29. jun 2007
11.   «Этногенез ранних славян», академик РАН Седов В.В. «Вестник российской академии наук», том 73, № 7.
12.   Всемирная история, том II (1956) глава XIII. О.В. Кудрявцев, М.М. Дьяконов.
13.   Кирилл Светозаров. «Антропологические типы современных восточных славян».
14.   Козинцев А.Г. «Так называемые средиземноморцы Южной Сибири и Казахстана, индоевропейские миграции и происхождение славян». Музей антропологии и этнографии РАН.
15.   «Краткая расология Европы». Гюнтер Ганс. 1925.
16.   Michael Attaliota: Historia, Corpus Scriptorum Historiae Byzantinae. Impensis ed.Njeberi, Bonnae.
17.   Живой журнал http://nmtr.livejournal.com.
18.   Реља Новаковић. «Одакле су Срби дошли по Балканско полуострво». Историјски институт у Београду, «Народна книга», 1977.
19.   Јован Деретић. «Историја срба». Ница, 1975-76.
20.   Јован Деретић. «Арбанаси у Србији». Београд, «Никола Пашић», 1999.
21.   Драгослав Срејовић. «Културе млађег каменог доба». «Историја српског народа». Књига прва. «Српска књижевна задруга». Београд. 1981.
22.   Милан Ристановић. «Одисејево златно руно Јадрана». Београд, «Пешић и синовии», 2006.
23.   Милутин М.Јаћимовић. «Троја српска престоница Скадар». Београд, «Пешић и синовии», 2009.
24.   Ђорђе Јанковић. «Српске громиле». Београд, «Књижевна реч», 1998.
25.   Слободан Јарчевић. «Срби Пре Бискуповог Адама», Београд, 2003.
26.   «Книга историография початия имене славы и разширения народа славянского и их царей и владетелей под многими именами и со многими Царствиями, Королевствами и Провинциями». Репринтное издание. Москва, издательство «Белые Альвы», 2010
27.   Олег Николаевич Трубачев. «Этногенез и культура древних славян». Российская академия наук. 2003.
28.   «Проблема славянского заселения лесной зоны Восточной Европы в свете археологических данных» Минасян Р.С. «Северная Русь и ее соседи в эпоху раннего средневековья». Л., 1982.
29.   Авдеев В.Б. «Расология-наука о наследственных качествах людей». Москва, «Белые Альвы», 2010.
30.   Павел Јозеф Шафарик «О пореклу Словена по Лоренцу Суровјецком». Превод Стојанка Чекеревац. Архив Војводине Нови Сад. Словенски институт Нови. Нови Сад, 1998.
31.   «Hipoteze o poreklu albanaca-Deset argumenata koji osporavaju teze dr Jovana J. Deretića i drugih o poreklu Albanaca». Profesor dr Kaplan Burović, akademik.
32.   Драгољуб Антић. «Континуитет Винчанске цивилизације».
33.   Сергей Викторович Алексеев «Славянская Европа V–VIII веков»
34.   «Обелиск из Ксантоса: Законик правних, обичајних и моралних начела Срба пре 2600 – 2800 година), Ликија (Мала Азија), превео Светислав С. Билбија», приредио Радомир Д. Ђорђевић. Ниш, «Сербона», 2003.
35.   «О српском камену из Сирбина са законима из VIII века пре Христа!». Извор: Институт за старословенску и староевроазијску цивилизацију (Институт древнеславянской и древнеевразийской цивилизации) – В. А. Чудинов. / Превод Саве Росић.
36.   Душан Пророковић. «Косово:међуетнички и политички односи». Београд, Геополитика, 2011.
37.   „Eksperiment Kosovo-povratak kolonijalizma”. Hannes Hofbauer. Albatros Plus. Beograd, 2000.
38.   Живко Д.Петровић. «Александар Македонски или Маћедонија старог века». Београд. 1937. Репринтно издање. Београд, «Никола Пашић», 2009.
39.   Миодраг Милановић. «Историјско порекло срба». Београд, «Вандалија». 2011.
40.   Љубивој Јовановић. «Цивилизација облутка». Београд, «Пешић и синовии», 2009.
41.   Александар М. Петрович «Историческо-феноменологический подход источникам о сербских древностях согласно мнению Шафарика».
42.   Сима Лукин. «Срби у давнине». Лазић, 1894
43.   Радивој Пешић, Марија Гимбутас. «Прва Европа». Београд, «Пешић и синовии». 2005.
44.   Радивој Пешић. «Питања на почетку миленијума».
45.   Марија Гимбутас. «Учећи језик богиње».
46.   Милтон Вил. «Писати винчански».
47.   Јован Деретић, Драгољуб Антић, Слободан Јарчевић. «Измишљено досељавање срба». Београд, 2012.
48.   Слободан Јарчевић. «И богови су говорили српски». Београд, «Диамант принт», 2012.
49.   Антоније Скокљев, Иван Скокљев. «Богови Олимпа из Србије». Београд, «Наука». 1998.
50.   Драгољуб П. Антић. «Винчанска Прва Европа и Срби». Београд, «Пешић и синовии», 2004.
51.   Драгољуб П. Антић. «Природнофизичка генеза Срба». Београд, «Пешић и синовии», 2007.
52.   Јован Деретић. «Серби – народ и раса – нова Вулгата». Београд, Сардонија, 2008.
53.   Јован И. Деретић, Драгољуб П. Антић. «Историја Срба и Руса – први део». Сардонија, Београд, 2010.
54.   Јован И. Деретић, Драгољуб П. Антић. «Србица». Београд, Сардонија, 2009.
55.   Светислав С. «Староевропски језик и писмо Етрураца». Београд, Билбија «Мирослав», 2000.
56.   Александра Бајић. «Велика богиња словена». Београд, «Пешић и синовии», 2005.
57.   Марко Чупић. «Отета земља». Београд, «Нолит», 1995.
58.   «Šiptari i islam». Miroljub Jeftić. «Grafotomanija». Prnjavor, 1995.
59.   Ивица Тодоровић. «Митска истина срба». Зворник, Београд, 2005.
60.   Драгослав Срејовић. «Огледи о древној уметности». Београд, СКЗ, 1998.

Очерк впервые был опубликован в ноябрьском за 2012 год, 11 номере журнала «Вестник Академии ДНК-генеалогии» (Proceedings of the Academy of DNA Genealogy, Boston-Moscow-Tsukuba,Volume 5, No. 11, November 2012) под редакцией президента Академии ДНК генеалогии профессора Анатолия Клёсова.