Чем события в Черногории важны и примечательны для стороннего наблюдателя? На наших глазах впервые в новейшей истории осуществляется то, что германские авторы круга Эрнста Юнгера и Карла Шмитта называли “консервативной революцией”
Никита БОНДАРЕВ
Народные волнения, вот уже два месяца сотрясающие маленькую Черногорию, принципиально значимы не только для балканского региона, но и, не побоимся смелого обобщения, для всего православного мира. В очередной раз локально-балканские события имеют шанс серьёзно повлиять на мировую историю. Но прежде, чем перейти к повестке дня, небольшой ликбез для тех, кто до сих пор не побывал на “Будванской ривьере”, или, как вариант, побывал, но не запомнил ничего, кроме моря, негушского пршута и вина “Вранац pro corde”.
В первом же предложении мы назвали Черногорию маленькой, и это не риторический приём — площадь страны составляет 13 тысяч км2, это примерно треть Московской области. Гражданство страны формально имеют 620 тысяч человек, но далеко не все они постоянно проживают по месту прописки, реальная численность населения — около полумиллиона (продолжая аналогии с Москвой, это примерно как Марьино и Жулебино совокупно). При этом очень маленькая страна ещё и ужасно негомогенна. Разница между курортным Приморьем и внутренними районами страны бросается в глаза сразу: на море всё почти как в Италии, а в Никшиче и Даниловграде (дальше туристы редко добираются) — беднота, уныние, панельные многоэтажки, голые бесплодные горы, редкие отары коз и овец, кое-где — заброшенные фабрики и рудники. Одна страна, два абсолютно разных уклада жизни.
Протестный марш в Подгорице 2 февраля 2020 года | Стево Василевич | Reuters
Из истории Черногории
Антитеза горы-море обусловлена как географией, так и историей страны. Черногорским Приморьем на протяжении тысячи лет кто только не владел — Византийская империя, турки, Венецианская республика, Дубровницкая республика, Австрийская империя и даже Наполеон (т. н. Иллирийские провинции), в какой-то момент Приморье почти стало частью России, правда ненадолго (экспедиция адмирала Д.Н. Сенявина). В то же время горная часть страны (Црна Гора и Брда) никогда не покорялась никому, справедливости ради, кроме османов на неё никто особо и не покушался, нет там ничего интересного для захватчиков. В XVI–XVIII веках на отрезанной от моря и от мира Чёрной Горе история вообще повернула вспять — товарно-денежные отношения приказали долго жить, люди вернулись к натуральному обмену, произошло даже частичное восстановление родоплеменных порядков. Кошмарный сон Маркса и Энгельса, феодализм, обнулившийся до племенной архаики. В российской научной традиции это странное квазигосударственное образование принято называть Княжество-епископство Черногория — феодалы и аристократы, как и было сказано, исчезли, единственным непререкаемым авторитетом для горных племён оказался Владыка — епископ Черногорский и Брдский. С 1697 по 1852 годы епископские регалии принадлежали семейству Петрович-Негош, переходя от дяди к племяннику (теократический непотизм). В 50-е годы XIX века Негоши сложили с себя полномочия епископов и стали именоваться князьями, власть при этом всё равно передавалась по старинке, от дядьёв к племянникам.
Что характерно, на неприступной и дикой Чёрной горе и на “просвещённом” побережье жил и живёт один и тот же народ. Исторические судьбы разные, образ жизни разный, приоритеты разные, язык, традиции и вера одна. Черногорское Приморье неоднократно пытались окатоличить, особенно в этом усердствовали францисканцы и бенедиктинцы. Больших успехов они не достигли, по данным переписи 2003 года католиками себя считают 3,5% населения страны, причём в основном это хорваты и албанцы. При этом в составе единого государства Гора и Приморье (южная его часть, от Бара до Ульциня) впервые в новой истории оказались в 1878 году, после поражения Османской империи в русско-турецкой войне. Северная же часть Приморья с Бока-Которским заливом вошла в состав Черногории ещё позже, по итогам Первой мировой войны. Вполне понятно, что сплотить пусть и единоплеменные, но столь разные территории, было довольно непросто. В этой ситуации особую роль, роль медиатора и, если хотите, скрепы между внутренними районами страны и Приморьем начинает играть район “под горой”, где находится старая черногорская столица Цетинье и новая, Подгорица (бывший Титоград, ещё более бывшая Диоклетия).
Ошибка президента: Мило Джуканович против Сербской православной церкви
Здесь мы делаем монтажную склейку, переносимся в наши дни и констатируем, что несменяемый с 1989 года президент Черногории Мило Джуканович связан именно с этой областью, семья его из окрестностей Цетине. Цетине при нём стал “культурной столицей” Черногории, основной кузницей политических кадров, главным прибежищем адептов идеи черногорской самости, отличности черногорцев от сербов.
Вскользь заметим, что отец Мило Джукановича был номенклатурщиком в титовской Югославии, дед — в королевской Югославии, прадед был министром при первом и последнем черногорском короле Николе I Петровиче-Негоше. Сам Мило успел побывать и комсомольским активистом, и сербским националистом (именно сербским, как бы он от этого сейчас не открещивался), и черногорским автономистом, и лучшим другом России, и разоблачителем якобы организованного Россией государственного переворота, и тем человеком, при котором Черногория вступила в НАТО. Но всё-таки, чем же так плох этот человек, помимо своего цинизма, политической всеядности и того, что он уже тридцать лет у власти? Почему народ Черногории фактически восстал против него, и почему это произошло только сейчас, а не, скажем, в 2006 году, когда Черногория вышла из состава союзного с Сербией государства? Ответ: Джуканович покусился на статус и имущество Сербской православной церкви в Черногории, в той мере, в какой это не позволяли себе даже коммунисты. Из уже прочитанного текста, при всей его вынужденной лапидарности, читателю должно быть ясно, что, во-первых, православная церковь в Черногории больше, чем просто церковь, она является воплощением национального духа и универсальным авторитетом, в том числе и в вопросах, не связанных с религией как таковой. И, во-вторых, разнородные кусочки Черногории, этого маленького лоскутного одеяла, вернее и прочнее всего связывает именно православная церковь. Сербская православная церковь.
Протестный марш в Подгорице 2 февраля 2020 года | Стево Василевич | Reuters
Первая православная епископия на Чёрной Горе была основана в 1219 году святым Саввой Сербским, в дальнейшем черногорского епископа всегда вводил в должность (рукополагал) сербский архиепископ. В 1346 году предстоятель сербской православной церкви стал именоваться патриархом, а предстоятель поместной черногорской церкви — митрополитом (Владыкой), таким образом старшинство Печской патриархии над черногорской митрополией сохранилось и закрепилось. Под турецким игом патриаршество в Сербии то упразднялось, то опять возобновлялось, в те годы, когда сербы оставались без патриарха, его местоблюстителем (экзархом) становился черногорский митрополит. Возможно, самой значительной фигурой в сербской церковной истории после Св. Саввы является патриарх Арсений III Черноевич, представитель древнего черногорского рода, но и помимо него на сербском патриаршем престоле часто оказывались уроженцы Чёрной Горы. То есть рассуждения Джукановича и его присных о том, что Сербская православная церковь в Черногории всегда была оккупационной и поработительской — попросту безграмотны.
Сербы и черногорцы
Да и в принципе активно продвигаемое властями страны противопоставление сербов и черногорцев — ход чисто политический, исторически никак не оправданный. Ни Владыки Чёрной Горы, ни местные племена не воспринимали свое “черногорство” как национальность — для них это означало только территориальную идентичность. Это вполне очевидно любому, удосужившемуся прочитать главное произведение черногорской литературы, поэму Владыки Петра II Петровича-Негоша “Горный венец”. В поэме рассказывается об истреблении черногорскими сербами, сохранившими православную веру, сербов-потурченцев, и объясняется, почему это было необходимо сделать. Избиение иноверцев возглавил основатель династии Негошей митрополит Данило, вот, что пишет о нём его благодарный потомок:
“Сербам дал (Бог) стальные груди, у забывших богатырство львиные сердца он будит. Перед ним трепещут силы падишаха-фараона, опьянились богатырством мышцы сербов упоенно…От твоих лучей засветит сербам животворно пламя, станет ярче и чудесней над грядущими веками. Породит и вскормит сербка Обилича и Душана, и героев как Пожарский воспитает неустанно. Сербский род не оскудеет! Благородством сербство дышит! Расточись позор проклятья, серб призыв свободы слышит!”
(перевод М. Зенкевича)
Эти строки, написанные в 1847 году, на протяжении полутора веков были для черногорцев своего рода символом веры, дети их выучивали наизусть чуть ли не в детском саду. Так было до отделения Черногории от Сербии, после 2006 года в черногорских школьных учебниках появились рассуждения о том, что Владыка Петр II был человеком безусловно талантливым, но ослеплённым великосербской шовинистической пропагандой. Поэтому к его великой поэме надо относится критически, а везде, где написано “сербы”, мысленно подставлять слово “черногорцы”. Это не шутка, буквально так в джукановичевских учебниках и написано.
Как бы то ни было, народ терпел и издевательство над черногорской национальной культурой, и стравливание друг с другом жителей различных областей страны, прежде всего северян, которые себя считают именно сербами и только сербами, и южан, которые имеют более сложную двойную идентичность сербов-черногорцев. Почему терпел — отдельный вопрос, рассмотрение которого сделает эту статью совсем уж неудобочитаемой. В конце концов поверивший в покорность и долготерпение народа Чёрной Горы Джуканович решил взяться за Церковь. Что, как хорошо понятно уже сейчас, стало для него фатальной ошибкой.
Кто такой Мираш Дедеич
Идею полностью независимой от Белграда автокефальной “Черногорской церкви” во главе с “истинно черногорским митрополитом” Джуканович сделал частью своей политической программы еще в конце 90-х годов. Проблема в том, что на Балканах довольно сложно найти людей, готовых участвовать в подобном сомнительном предприятии, ломающем веками устоявшийся порядок вещей. В немецком языке есть прекрасное слово Wunderschwindel, означает что-то типа “чудотворное мошенничество”, на наш взгляд, вся история “Черногорской православной церкви” представляет собой именно такое мошенничество. Соратником Джукановича в этой афере оказался абсолютно карикатурный персонаж по имени Мираш Дедеич, он же самопровозглашённый “митрополит Михаил”. Дедеич окончил Папский восточный институт в Риме и изначально симпатизировал грекокатоличеству. Но Мило Джукановичу была нужна не уния с Ватиканом, а собственная карманная православная церковь. Как следствие, в 1998 году при поддержке властей Черногории Мираш Дедеич регистрирует НПО под названием “Черногорская православная церковь”, каковую и возглавляет. Проблемы у Дедеича возникли со введением в сан (архиерейской хиротонией) — ни в одной канонической православной церкви не нашлось иерарха, который согласился бы рукоположить его в митрополиты. В итоге, Дедеича хиротонировал в Софии так называемый “Альтернативный Синод Болгарской православный церкви” — сами по себе никем не признаваемые раскольники. Никакой другой легитимации, кроме этих сомнительных болгар, у Дедеича нет, зато у него прекрасные, братские, по его собственному определению, отношения с украинским “патриархом” Филаретом (Денисенко).
Протестный марш в Подгорице 2 февраля 2020 года | Стево Василевич | Reuters
С политической точки зрения, проблема “митрополита” Дедеича даже не в том, что он не рукоположен должным образом и ни с кем, кроме Денисенко, не имеет евхаристического общения. А в том, что он ярковыраженный антихаризматик, нет в нём ни авторитетности, ни благостности… Всего в “Черногорской церкви” не более пары десятков священнослужителей, рассеянных по всему миру, включая прибившегося к ней международного афериста, самопровозглашённого “экзарха Вены” “епископа” Симеона Минихофер-Виндиша. Сколько в “Черногорской церкви” прихожан — не представляется возможным сказать, Мираш Дедеич утверждает, что не менее двухсот человек, но, в реальной действительности, скорее всего не более нескольких десятков. А в 2018 году от “Черногорской православной церкви” Дедеича откололась совсем уж сектантская группа во главе с неким В. Лайовичем, они также называют себя “Черногорская православная церковь”, для ясности власти Черногории двум этим организациям присвоили номера — у Дедеича ЧПЦ-1993, а у Лайовича ЧПЦ-2018.
Митрополит Амфилохий
При этом в одном городе с комичным и гротескным Дедеичем, больше всего и чисто внешне, и по образу действий похожим на старика Паниковского (они с ним даже тезки), находится настоящий и истинный черногорский митрополит — владыка Амфилохий (Радович). Митрополит Амфилохий на сегодняшний день — самый уважаемый и авторитетный иерарх в Сербской православной церкви, как в силу возраста (ему крепко за 80, но он бодр и полон сил), так и в силу богословских достижений (степень доктора богословия получил ещё в 1973 году, является автором нескольких религиозных трактатов и сборников проповедей, а также членом Союза писателей Сербии). Но прежде всего благодаря его неизменной принципиальной позиции по вопросу сохранения Косово и Метохии в составе Сербии и собирания в едином государстве всех населённых сербами земель (Сербия, Черногория, Республика Сербская). Амфилохий, конечно же, осудил выход Черногории из союза с Сербией в 2006 году, как и вступление страны в НАТО в 2017 году, он никогда не упускает возможности покритиковать Джукановича за губительный для Черногории прозападный курс. Излишне говорить, что митрополит Амфилохий для Джукановича и его приспешников очень неудобный. И вот, в декабре 2019 года, с Амфилохием, а заодно и с Сербской православной церковью в Черногории, решили, наконец, окончательно разобраться.
Закон о свободе вероисповедания в Черногории
28 декабря прошлого года Мило Джуканович подписал “Закон о свободе вероисповедания и убеждений и правовом статусе религиозных общин”.
Перечислим его наиболее одиозные положения:
- Пункт 7 — запрещается использовать религиозные чувства в политических целях, наказание — штраф до 20 тысяч евро (кто и согласно каким критериям будет выявлять “религиозные чувства”, в законе не обозначено).
- Пункт 11 — руководство любого религиозного объединения, зарегистрированного в Черногории, обязательно должно находиться в Черногории (хотели уязвить СПЦ, невольно попали по католикам и мусульманам, неужели Римскому папе придётся перебираться в Черногорию?).
- Пункт 16 — в названии религиозной организации не должно фигурировать название или обозначение другого государства (опять целили в СПЦ и опять попутно попали по другой мишени — Римской католической церкви).
- Пункт 24 — собственность религиозной организации становится собственностью государства (в российских СМИ достаточно подробно обсуждался этот пункт, означающий фактический отъём у СПЦ в Черногории всех её приходов, храмов и монастырей с последующей передачей тому, кого государство сочтёт достойным, то есть Мирашу Дедеичу).
- Пункт 52 (наиболее скандальный) — все объекты, построенные на общественные или государственные деньги до 1 декабря 1918 года, остаются собственностью государства (на тот случай, если кто-то всё-таки надеется, что государство не будет злоупотреблять пунктом 24).
Как видим, помимо всех прочих прелестей, закон безграмотен, абсурден и может спровоцировать международные осложнения отнюдь не только с Сербией. Однако это не помешало парламенту Черногории его ратифицировать, а президенту подписать. После чего Мило Джуканович отбыл в свою “зимнюю резиденцию” — принадлежащий черногорскому правителю элитный жилой комплекс в Майами. Джуканович, видимо, не сомневался в том, что черногорцы примут дискриминационный закон как должное. Или, наоборот, хотел пересидеть в безопасности наиболее турбулентный момент, предполагая, что народ, как всегда, побузит и разойдётся. Но тут он жестоко ошибся.
Протесты в Черногории против Закона о свободе вероисповедания начались буквально в день подписания, причём география протестов изначально была серьёзней, чем когда-либо до этого — на улицы вышли жители Подгорицы и Никшича, находящегося на севере страны города Беране, приморских Бара и Герцег-Нови. В Никшиче произошёл примечательный инцидент, когда пожилой полицейский отказался разгонять демонстрантов и демонстративно выкинул свой полицейский жетон (ему сразу же предложил работу мэр города Герцег-Нови). Непонятно, учитывал это Джуканович или нет, но протесты естественным образом наложились на религиозные праздники — Рождество, Сочельник, дни почитаемых в Сербии и Черногории святых, в особенности Св. Саввы Сербского. Протесты слились с литургиями и крестными ходами. Число протестующих росло день ото дня, на карте протестов вспыхивали всё новые и новые точки. Неформальным центром народных протестов на начальном этапе можно считать город Беране, родину сербского патриарха Варнавы (1880–1937). В городке всего 12 тысяч жителей, при этом во время рождественской литургии в храме Св. Симеона на городской площади и прилегающих улицах собралось не менее 15 тысяч человек. К концу января такую же картину можно было наблюдать по всей Черногории — число людей на улицах небольших и средних по черногорским меркам городов было больше, чем формальное число жителей.
Произошло то, чего Джуканович и его окружение никак не могли ожидать, потому что подобного не происходило со времён Второй мировой — племена Чёрной горы, обычно мало мобильные, поднялись и устремились в долины, с хоругвями и песнопениями. Особенно отличилось племя Кучи — 5 тысяч человек двинулись пешим маршем на Подгорицу по горным дорогам и, что характерно, дошли, никого не растеряв. Особенно важно отметить, что на протестах против дискриминационного закона оказались бок о бок этнические сербы (они составляют 30% населения) и люди, самоопределяющиеся как черногорцы или сербы-черногорцы (47% жителей). Таким образом, попытки Джукановича антагонизировать сербов и черногорцев потерпели полное фиаско.
Что происходит в Черногории: волнения или революция?
Что черногорские власти сеяли ветер, а пожали бурю, стало окончательно понятно вечером воскресенья 2 февраля 2020 года. В этот день в литиях в различных черногорских городах участвовало не менее 150 тысяч человек, только в Подгорице вокруг храма Воскресения Христова собралось не менее 50 тысяч, фактически весь центр города был занят православными верующими, протестующими против джукановичевского закона. Сами протестующие называют совсем уж непредставимую цифру в 250 тысяч человек, но мы придерживаемся более взвешенной оценки. В любом случае, для Черногории это событие эпохального значения. Вернёмся к тому, с чего начали — фактически в этой стране живёт не более полумиллиона человек. 250 тысяч единовременно протестующих — это ровно половина населения. 100 тысяч — одна пятая. Даже если мы исходим из того, что православная общественность завышает свою численность, это цифры невероятные, фантастические. Для читателей, не очень хорошо ориентирующихся в мире цифр, простая аналогия — 1/5 населения России, например, это около 28 миллионов. Представьте себе, что на улицы нашей страны в едином порыве вышло 28 миллионов человек. Именно это, с поправкой на соотношение численности населения, происходит сейчас в Черногории.
Протестный марш в Подгорице 2 февраля 2020 года | Стево Василевич | Reuters
Будет ли Джуканович пытаться взять ситуацию под контроль? Скорее всего будет, об этом свидетельствует то, что во вторник 5 февраля в Подгорицу со всей страны была стянута бронетехника, полицейские внедорожники и пожарные машины. Удастся ли президенту обуздать протесты в Черногории? Совершенно точно не удастся. Джуканович мечется, называет прихожан СПЦ сумасшедшими, говорит, что они хуже любых террористов, что именно СПЦ обрекла сербов на истребление в Хорватии и на Косово, но чем больше он говорит, тем меньше его слушают. Если власти Черногории попробуют бросить против народа полицию и войска, те, скорее всего, разбегутся. Вся надежда у атлантистов на частные охранные предприятия, которых в Черногории достаточно, и репутация у них специфическая. Также в прессе постоянно муссируется слух о переброске в Черногорию косовского албанского спецназа ROSU. При нынешнем развитии ситуации вариантов для Джукановича два — он может уйти или добровольно и по-хорошему, или по-плохому, с чоповцами и албанцами. Будущего в собственной стране у него нет.
Чем события в Черногории важны и примечательны для стороннего наблюдателя? На наших глазах впервые в новейшей истории осуществляется то, что германские авторы круга Эрнста Юнгера и Карла Шмитта называли “консервативной революцией”. Но для немцев, как и для их российских последователей, искомая революция была явлением в основном умозрительным. В Черногории же всё более чем реально. Хотите увидеть, как выглядит отказ целого народа от навязанной либерализации, вестернизации, глобализации, на что похож ненасильственный, но несокрушимый просто в силу своей массовости возврат к традиционным ценностям? Посмотрите на Черногорию. Такого вы ещё не видели. И, честно говоря, неизвестно, когда снова увидите.
Источник: Fitzroymag
Примечание редакции Славянского вѣстника
Уже беглым взглядом бросается в глаза, что молодой ученный в данной небольшой статье, наряду с некоторым интересными наблюдениями и выводами, успел сделать непонятные фактические ошибки. Ниже приведём лишь три.
- Не своему пращуру Петр II Петрович-Негош посвящал автором выше приведенные стихи «Горного венца», а Карагеоргию, основателю династии Карагеоргиевичей. Так же не Бог, по словам поэта «у забывших богатырство львиные сердца будит», а опять же — Карагеоргий. Не особенно нужно вчитыватсья в текст Посвящения праху отца Сербии, чтобы в этом убедиться.
- Автором перечисленных «наиболее одиозных положений» Закона о свободе вероисповедания в Черногории в окончательной редакции его, подписанной президентом Джукановичем 28 декабря 2019 года — попросту не существует. Они были в проекте закона 2015 года, но их впоследствии отменили. Что данный Закон ни в какой мере не сделало лучшим. Но дело в том, что автор очевидно совсем не познакомился с текстом Закона, который взялся обсуждать, хотя его и можно отыскать в интернете. Н. Бондарев выше перечисленные пункты Закона 2015 года просто переписал из балканской желтой печати, вместе с выводами этих горе-журналистов.
- Родина сербского патриарха Варнавы не город Беране, а Плевля — это даже всеведущей Википедии известно.