Драган Буковички: ПАМЯТИ МАРИИ МЕЛЬКОВОЙ

Прошло сорок дней, как упокоилась наша Мария Мелькова. Публицист и переводчица, издатель и общественный деятель, основательница Русско-сербского братства Святых царя Николая и владыки Николая, а сверх всего этого – это можно свободно утверждать – один из наибольших друзей и благотворителей сербского народа в наше время, этой зимой впервые приехала, чтобы получить что-то для себя: лекарство от болезни, которая несколько лет ее, и так нежную и хрупкую, неумолимо подтачивала. Вместо лекарства она обрела вечный покой. Среди близких, в земле народа, которому без остатка посвятила 20 последних лет жизни.

---

Поскольку дальше я буду много рассказывать о нашем Сербско-русском Братстве, прежде всего хочу заметить, что ни покойнице, ни автору этих строк, ни большинству других членов нашей организации, никогда и в голову не приходило стремиться к какому-то выделению собственной персоны, к осуществлению собственных амбиций.

И форму такого объединения мы выбрали как наиболее подходящую для того чтобы свои внутренние духовные побуждения, дела, которые мы считали душеполезными для себя и для других, удалось в существующих, очень неблагоприятных условиях, хотя бы в небольшой степени воплотить и осуществить. Я считаю, что Мария Мелькова своей жизнью и делами эти побуждения доказала и подтвердила, так что не будем больше об этом говорить.

В сербских землях существуют десятки сербско-русских братств и обществ дружбы. Есть такие организации и в России. Особенность Сербско-русского Братства Святых Царя Николая и Владыки Николая состоит в том, что его членами являются граждане обеих стран, ну и, конечно, в долгом «стаже» целеустремленной и непрерывной работы. Это я привожу как сухой факт, без ложной скромности или неуместного битья себя в грудь. Данные нам лепты мы старались как-то по возможности умножить. Больше всего лепты умножала сама основательница нашего Братства. Остальным особенно нечем гордиться. Впрочем, и стыдиться нам нечего.

Сербская тема в жизни Марии прозвучала весной 1999 года во время вероломной войны Запада против Югославии. Она сразу же включилась в протесты русских патриотов против этой войны.

Начала усиленно заниматься историей и культурой сербского народа и его земель. Вступила в Межрегиональное общество по организации помощи братской Сербии «Святая Русь», основанное для сбора добровольных взносов и помощи пострадавшим в Сербии и для прорыва информационной блокады в России и мире. Начал выходить и скромный еженедельник на 8-12 страниц формата А-4 под названием «Сербский крест». Общество работало сначала по благословению протоиерея Владислава Свешникова, а затем и русского патриарха Алексея Второго и сербского патриарха Павла. Распределение помощи шло через СПЦ.

Впервые оказавшись в России, в ее столице, в ноябре следующего, 2000 года, я наивно обрадовался, когда в каком-то газетном киоске случайно заметил этот еженедельник: я подумал, что за названием «Сербский крест» стоят мои земляки, волнующиеся за судьбу отечества. Купил экземпляр и пошел по указанному там адресу редакции. Мне не пришлось долго искать – редакция находилась в одном из окраинных районов города, у станции метро «Беляево».

Прямо с порога в глаза мне бросилась огромная фотография монастыря Жича, а напротив нее – портрет патриарха Павла. Однако каково же было мое удивление, когда я понял, что в редакции газеты нет ни единого серба, и даже никого, кто хоть как-то знал бы сербский язык! Объясняюсь с трудом, медленно выговаривая слова и усиленно помогая себе руками. Наконец секретарша редакции понимает, что разговаривает с сербским «поэтом» и штатным сотрудником одной местной газеты, который в настоящий момент приехал к родственнику в Москве, а живет совсем недалеко от того монастыря, фотография которого висит на стене. Секретарша обещает, что позвонит мне и познакомит с кем-то, кто мне даст все необходимые пояснения.

Привожу отрывок из путевого дневника, опубликованного по частям сразу по возвращению домой:

Через десять дней после первой встречи в «Сербском кресте» Елена позвонила мне. Она сдержала обещание.

В редакции меня знакомят с Марией. Она хорошо знает историю, искусство, знает город. Будет моим экскурсоводом, когда время ей позволит.

Спрашиваю Марию, сколько мне будет стоить эта услуга?

Об оплате нет и речи! Я – гость. Мое дело – сказать, что меня конкретно интересует, а она, как уже сказала, постарается мне помочь, насколько ей позволит время и знания.

— Хорошо, для начала  мы могли бы сходить на Ваганьковское кладбище, в Пушкинский музей, в храм Христа Спасителя или – в мавзолей Ленина?

— Нет. Везде со мной можно, только не в мавзолей. – Она убежденная православная верующая, и не может быть речи, чтобы идти поклоняться красному дьяволу.

Все мои доводы не имеют результата. Нет и нет. Если я хочу, она покажет мне, где находится мавзолей, но сама ни за что не пойдет туда. Сдаюсь. Посещение препарированного «великана» откладываю на другой раз…

(Препарированного «великана» я так и не посетил, хотя в Москве потом бывал неоднократно.  Хотя я воспринимал это посещение не как поклонение, а как рассматривание редкого зверя в клетке или экскурсию по музею, всегда  находились более важные и содержательные дела).

В первый момент меня удивили совершенно не славянские черты лица Марии Ивановны: в ее роду была монгольская кровь. Однако внешнее впечатление часто обманчиво, и вскоре я убедился, что душой, внутренним ощущением она более славянская и русская, чем многие «чистокровные» русские. И наше знакомство быстро переросло в дружбу. С ней мне легче общаться.  Мария Ивановна – лингвист (хотя ее специальность – угро-финские языки), что помогает ей лучше понять меня; с другой стороны, хотя я и не знал русского языка, то, что я изучал сербское правописание до реформы Вука Караджича, сильно облегчало мне его изучение: читая русские газеты и книги, я уже с самого начала понимал 80% текста без какого-либо словаря. Я даже начал развлекаться, решая русские кроссворды. Хорошее знание родного языка является самой важной основой для серба, чтобы легко освоить второй славянский язык, и наоборот. Проблемы возникают в живой, разговорной речи: необходимо напрягать слух, вникать в мелодику, чтобы уловить смысл.

Москва в те дни сверкает, вся разукрашенная и ярко освещенная, в праздничном настроении: она готовится к встрече Нового года, который станет также началом нового десятилетия, столетия и тысячелетия. Полными лёгкими я вдыхаю резкий, свежий воздух, очищенный ослепительной белизной, радуюсь игре искрящихся, разноцветных под фонарями города снежинкам, скрипу сухого снега под ногами, целины, по которой, мне кажется, я не ходил с детства. Благодаря Марииным стараниям, в течение этих двух месяцев я познакомился с российскими общественными деятелями – историками, художниками, писателями, музыкантами, журналистами, а также с одним сербским художником, живущим здесь. Некоторые из русских знают сербский, поэтому разговоры становятся более живыми, а общение продолжается до поздней ночи. Говорим о сербской и русской истории, об искусстве и, конечно же, о политике. Неизменными темами являются прошлогодняя война с НАТО и недавнее свержение Милошевича.

Большинство моих новых знакомых чувствует потребность извиниться за «предательство» Ельциным Сербии в косовской войне (это я слышал и в последующие годы, когда бы ни оказался в России). Эти извинения я слушал со смешанными чувствами. Первое – это смущение и даже стыд: мне казалось бессмысленным, что перед  нами, сербами, кто-то  извиняется за предательство, когда мы сами предали себя самым ужасным образом. Я имею в виду участие Белграда в убийстве целого государства – Республики Сербской Краины и «великолепного» пренебрежения третьей частью территории Республики Сербской в 1995 году. Меня совершенно не утешали рассуждения, что иначе и быть не могло, отношение большинства чиновников и народа к краишникам во время и после их изгнания убеждало меня в факте самопредательства. С тех пор я жил в постоянном ожидании заслуженной небесной кары.

И она пришла весной 1999 года, в буквальном смысле слова. Возможно, из-за этих мучительных раздумий, продолжавшихся три с половиной года, я встретил первые бомбы с никогда ранее не испытанным мной внутренним спокойствием, долго гуляя один по опустевшему и затемненному родному городу. В мире, где все истинные ценности не только растаптывают и принижают, но и целенаправленно уничтожают, так что у человека естественно появляется сомнение, стоит ли вообще придерживаться каких-либо нравственных, моральных принципов, такие несчастья, вместо ожидаемого чувства безысходного ужаса, приносят даже некоторое облегчение, как своеобразное суровое подтверждение собственной, хотя и неустойчивой веры.

Будучи на два года моложе моей покойной матери, Мария Ивановна еще до нашего знакомства распрощалась с юношескими исканиями. Если меня в первую очередь привлекают литературные темы, она предпочитает вопросы религии. Во мне все еще свежи следы увлечения восточными учениями, эзотерикой, Гессе и Ницше, поп-культурой, тайнами древних цивилизаций, я только вступаю на путь серьезного изучения и понимания собственной, праотеческой, философии жизни. Мария Ивановна же вся в Православии, под впечатлением десяти лет сербского сопротивления Западу, которое поддерживает нашу духовную зрелость. Она интересуется отношением сербского народа к религии, его историей и обычаями, с воодушевлением говорит о святом владыке Николае (Велимировиче), из трудов которого что-то уже было переведено на русский язык. Второй (на самом деле первый) предмет ее мыслей – святой царь Николай, перед которым русский народ тяжко согрешил, жертвенный подвиг его семьи. С появлением Путина появилась надежда на улучшение, но Мария Ивановна убеждена, что без всенародного покаяния за богоотступничество и нарушенную присягу императору никакого процветания быть не может; наоборот, без Божьего прощения за зверское убийство своего помазанника и самодержца, единственное, что последует, это головокружительное падение в апокалиптические времена и неизбежная гибель не только России, но и всего человечества. Вся ее общественная работа сосредоточена на том, чтобы помочь людям осознать важность царского подвига и необходимость покаяния.

И вот на самой заре нового века, за несколько дней до моего возвращения домой, Мария Ивановна неожиданно предлагает мне создать русско-сербское братство, которое будет работать в обеих странах, чтобы развивать и укреплять связи между двумя народами, как это делали славянские комитеты в XIX веке. Она и имя придумала: Русско-Сербское Братство в честь святых новомучеников царя Николая и владыки Николая.

Я никогда не понимал склонность русских к длинным и высокопарным названиям. В этом названии стоят имена двоих святителей, и как бы я их не почитал, как-то не чувствую себя достойным принять руководство организации с таким возвышенным именем. Я все еще ищу себя. Мне хотелось бы какого-то более скромного и нейтрального названия. Об этом я молчу и пытаюсь убедить Марию Ивановну, что не очень подхожу для такой работы: не имею ни необходимых связей и знакомств, ни достаточно способностей; работа общества планируется на долгий период, а я живу неустроенно, без постоянной работы и дохода, «будет день, будет пища»… Мария меня и не слушает, машет рукой: это не важно, а что касается работы, я сразу ее дам… Показывает мне какую-то книгу с названием на церковно-славянском: «Живый в помощи». Объясняет, что это первые слова 90-го псалма Давида. Этот псалом защищает верующих на войне и при больших несчастьях, ее читают как молитву об упокоении. Текст 90-го псалма православные русские воины носят с собой в виде записки или же, идя в бой, повязывают на голову ленту, на которой он вышит или написан. Книга написана одним российским офицером, ветераном афганской войны, и опубликована с благословения афонского монаха Кукши в связи с нападением НАТО на Югославию в 1999 году. Ее следовало бы перевести на сербский язык, и я вполне могу хорошо это сделать … Для этого уже найден благотворитель, так что гонорар я получу заранее.

Я был поражен. Русский язык я знал немногим лучше, чем папуасский! Готов сделать все, чтобы братство в Сербии состоялось, но о том, чтобы взять перевод, и речи быть не может! Это несерьезно, доверять такое дело человеку без какого-либо опыта и знания, а я никогда такого не делал…

На все мои доводы Мария Ивановна только смеется и машет рукой:

— Ты поэт, поймешь.

Вот так Мария Мелькова с самого начала обозначила одно из основных направлений деятельности будущего Братства – издание книг и духовный обмен.  Автора этих строк она подталкивала развернуться и работать на до сих пор неизвестном ему книжном поле, что позже принесло ему и радость, и духовные плоды, и хлеб насущный. Без ее поощрения я бы, конечно, никогда не осмелился это сделать, даже если бы такое и пришло мне в голову. Но и не приходило.

Уже через пару месяцев, с весны 2001 года, Мария Мелькова гостила у сербской ветви Братства в Кралеве. Посещала святыни и памятники в городе и окрестностях: Жича, Студеница, гробница Йово Курсулы в Цветках… В монастыре Градац сумела познакомиться, за полтора месяца до его кончины, со старцем Иулианом (Кнежевичем), почитаемом также и в России, а в конце августа, уже в следующий приезд с группой русских паломников, присутствовала на его сорокадневных поминках. Обо всем этом, о его жизни, она через пять лет написала в статье «Сербский старец схиархимандрит Иулиан (Кнежевич)».

В течение следующих 15 лет, с группами до десяти паломников, в недельных или двухнедельных поездках, она будет регулярно посещать святые места во всех сербских землях, часто два раза в год (позже она организует подобные поездки по России для сербских гостей).

Издательскую деятельность она начинает в 2002 году в Москве с издания открыток с видами сербских монастырей: Раваницы, Жичи, Копорина, Богородицы Левишкой; с ликами святых правителей: князя Лазаря, деспота Стефана Лазаревича, императора Николая II; с текстами тропарей и молитв. Так она, первая в России, печатает перевод знаменитой молитвы святого владыки Николая «Боже, благослови того, кто входит в этот дом…» Молитва быстро находит свое место на дверях и стенах многих православных домов, идею подхватывают многочисленные церковные издательства, начиная печатать ее в разных видах миллионными тиражами, и она воспринимается всем русским миром.

С этой работой напрямую связана и благотворительная деятельность: доходы от продажи открыток, добровольные взносы, другим образом собранные средства и церковная утварь – все это предназначается народу и Церкви Косова и Метохии. Братство регулярно участвует во всех крупных православных выставках и ярмарках по всей европейской части России, популяризирует произведения сербской духовной и художественной литературы, а также помогает многим сербским семьям и отдельным лицам, продавая созданную ими продукцию.

Первая книга, напечатанная в издании СРБ царя Николая и Владики Николая – «Символы и сигналы» св.владыки Николая – вышла в Москве в 2003 году, по случаю его всецерковной канонизации и по благословению епископа Шабачко-Валевского Лаврентия. Она выдержала три издания. Надо сказать, что члены российского отделения СРБ входят в число первых переводчиков книг святого владыки на русский язык. В этом отношении здесь уместно упомянуть Наталью Феофанову (до своей кончины лет десять назад, она была главной помощницей и постоянной спутницей Марии Mельковой в ее поездках по сербской земле), которая перевела и опубликовала в различных издательствах более 20 книг владыки Николая («Беседы под горой», «Жатвы Господни», «Вера Святых», «Азбука Веры» и др.), а также свою подборку сербских народных сказок. Художница, иконописец и переводчица Александра Копанева перевела капитальный труд владыки «Охридский пролог», который уже больше десяти лет ожидает опубликования, хотя, по оценке Марии Meльковой, духовные стихи владыки Николая – самый большой вызов для каждого переводчика – в этой книге гораздо успешнее переведены на русский, чем в других, позже опубликованных русских переводах. К сожалению, качество и ценность уже давно не являются для Церкви главными в оценке и принятии чьей-то работы.

Сама Мария Мелькова, на которой лежала вся тяжесть ведения деятельности Братства, ограничивалась, в основном, написанием и переводом небольших статей. Поскольку сербско-русское Братство все эти годы поддерживалось и работало за счет скромных средств своих членов, очень редко получая какую-либо поддержку со стороны, оно не имело возможность укрепить свою собственную издательскую деятельность и сеть продаж, так что коммерческие вопросы (в первую очередь книги святого владыки Николая, популярность которого среди российских читателей постоянно растет) были уступлены другим издательствам. Дела, от которых не могли ожидать существенного дохода, но которые считались полезными и необходимыми, Братство во главе с Meльковой брало на себя. Так, в Москве в 2004 и 2006 годах вышло два выпуска альманаха «За крест честной и свободу золотую!». Первый был посвящен 200-летию Первого сербского восстания, 90-летию начала Второй мировой войны, 5-летию агрессии НАТО против Югославии, а также юбилеям аввы Иустина (Поповича) и сербского патриарха Павла, второй – юбилеям святого владыки Николая. Большую их часть составляли переводы и статьи Марии Мельковой и Наталья Феофановой. Помимо работ св. владыки Николая и преподобного аввы Иустина, туда были включены тексты епископа Артемия (Радосавлевича) и Афанасия (Евтича), затем Владимира Дмитриевича и Антония Джурича…  Там же были две статьи Исидоры Секулич в переводе Марии Мельковой и Анны Евстратовой, вероятно, первые тексты нашей великой писательницы на русском языке. Уже подготовленный третий выпуск альманаха, посвященный святому царю Николаю и его семье, так и остался неопубликованным.

Большое внимание Мария Мелькова уделяет подготовке книг на языке нашей первой письменности, в Сербии непростительно пренебрегаемом (попробуйте найти в книжных магазинах что-нибудь на церковнославянском языке!). Так, сначала в 2006 году в издании СРБ выходит «Акафист святому благоверному царю, великомученику и страстотерпцу Николаю»; затем, по благословению епископа Рашко-Призренского Артемия, в 2008, книга акафистов  «Пресвятой Богородице Троиручице» и «Святителю Савве» с «Молитвенным правилом о спасении сербского народа, особенно в Косово и Метохии». В конце книги Мелькова добавляет тексты двух небольших молитв с обращением к читателю, которое много говорит о ее личности, чувствах и стремлении посвятить свою жизнь служению сербскому народу:

«Сiя два краткихъ молитвословiя православные России, Малороссии, Сербии договорились читать за миръ на Косовѣ и Метохiи ПО СОГЛАШЕНIЮ, то есть единѣмъ сердцемъ и единѣми усты ОДНОВРЕМЕННО ежевечерне в 11 часов пополудни  (по московскому времени, соответственно, в 22 по украинскому и в 21 по сербскому). Присоединяйтесь и Вы, дабы единовѣрнымъ и единокровнымъ братiямъ и сестрамъ нашимъ оказать въ первую очередь духовную, молитвенную поддержку, наряду со всѣми прочими возможными видами помощи».

За весь свой труд Мария Ивановна не нашла понимания и снисходительности со стороны РПЦ. Наоборот, из-за церковной бюрократии, которая выдачу разрешения на печатание книг на церковнославянском обуславливает, прежде всего, деньгами, была вынуждена следующую брошюру – «Aкафист святителю сербскому и всеправославному Николаю, епископу Жичскому и Охридскому» – издавать в 2010 году в Сербии. Последнюю книгу, которую подготовила Мария Мелькова на церковнославянском языке – «Псалтирь» (с синхронным переводом псалмов Даничича), Братство, не в состоянии напечатать на свои собственные средства, уступает издателю из Горни-Милановаца Лио. Он издает эту книгу, красиво оформленную, в 2014 году.

Потрясающую книжку писем и рисунков детей с Косова и Метохии, которую подготовили Иван и Моня Йович, а опубликовало издательство КОНРАС в Белграде в 2006 году, Мария Ивановна переводит на русский и выпускает на двух языках в 2008 году, по благословению владыки Артемия.

На III конкурсе «Просвещение через книгу 2008», организованном Издательским советом Русской Православной Церкви, издание было удостоено 3-ей премии в номинации «Лучшая духовно-патриотическая книга». Средства от продажи предназначались сербам Косово и Метохии и монастырям Рашко-Призренской епархии. Мелькова также подготовила несколько очень впечатляющих передач на «Радио Радонеж» по материалам этой книги.

На том же радио она провела более 40 радиопередач совместно с писательницей Еленой Чудиновой, это были интервью, зарисовки из сербской истории, современности, литературы, искусства, текущей политической обстановки… Но, о чем бы она ни говорила, Космет и жизнь сербов в этом нашем крае всегда являлись неизменной темой.

С Косово и Метохией, с тамошними святынями и народом, Мария Ивановна была особенно связана; более того, он принадлежала к ряду тех благородных иностранцев, которые полюбили Сербию всем своим сердцем, как родную землю, сразу же, как только узнали в первую очередь ее так называемых «обычных» людей, тех, которых «высшие» слои нашего общества склонны недооценивать. До тех пор ее симпатия к нашей стране носила больше характер восхищения решительным сопротивлением врагу или просто христианского сострадания. Так как она принадлежала к очень редкой породе образованных людей, в которых ученость соединена с глубокой верой, вполне естественно, что она отдавала предпочтение общению с людьми, которым важнее второе.

Она жила в постоянной связи с народом, в первую очередь, с этими обездоленными, невзирая на опасность. Уже вскоре после мартовских погромов 2004 года вместе с Натальей Феофановой она обошла Космет вдоль и поперек, причем далеко не безопасными путями (об этом Наталья оставила письменное свидетельство – репортаж «Пламя под пеплом», опубликованный в том же году в первом номере нашего альманаха «За крест честной и свободу золотую!»). Делала она это и в последующие годы. Несколько раз приезжала и привозила помощь на сербские баррикады на севере Космета в 2011-2012 годах, стояла на них вместе с народом, потом возвращалась в Россию и везде, где представлялась возможность, распространяла истину о тех событиях.

Она с горечью наблюдала растущий раскол в сербском обществе, ползучее предательство национальных интересов сербскими правящими элитами. И после свержения епископа Артемия и последующего отстранения народных лидеров на севере Косово Белградом и западными «партнерами», она стала на сторону преследуемых.

Мартовские погромы были одной из главных тем еще на выставке «Там моя Сербия», подготовленной в первую очередь благодаря самоотверженному труду Марии Ивановны. Выставка открылась в Московском международном фонде славянской письменности и культуры во второй половине января 2005 года. Директором Фонда был тогда скульптор Вячеслав Клыков (к сожалению, в следующем году он скончался), также большой друг сербского народа, который подарил сербам памятник св. Савве на Врачаре.

По существу, это была серия литературных вечеров, выставок, концертов и обсуждений, посвященных нашей стране, проходившая на протяжении 25 дней – наиболее значительное мероприятие, которое нашему Братству удалось организовать в российской столице. На открытии собрался цвет московской культурной и политической элиты, дипломатический корпус нашей страны, многочисленные высокие гости… Я впервые тогда присутствовал на публичном выступлении Марии Мельковой в России. Тогда я окончательно уверился, что какая-либо разница между родиной и другим избранным отечеством в ее сознании – перестала существовать.

Вот, я потратил много места и слов только чтобы кратко перечислить что-то из того, что нам Мария завещала своим трудом; при этом мы тут говорили главным образом о ее работе в России, которая менее известна людям в Сербии. Однако это перечисление не дает никакого представления ооб всем самоотречении, трудностях, страданиях, которые эта работа несет с собой.

Мы уже упоминали, что все проекты, за которые бралась Мария Мелькова, финансировались в основном за счет ее собственных средств и скромного вклада людей и немногих друзей, без опоры на какие-либо государственные бюджеты и гранты. И к отдельным деловым людям, готовым помочь, Мария обращалась очень редко и неохотно.

Она никогда не была салонным патриотом, из сорта людей, которые так любят сыпать мудрыми изречениями типа «мысли локально, а действуй глобально», или «делай, что должно, и будь что будет» и т.д., так что они в конце концов всем становятся противны. Мария Ивановна по этим поговоркам жила. Свою личность она никогда не выдвигала на первый план. Не навязывала себя как незаменимый «сербский друг», своего рода «эксперт по Балканам», хотя на самом деле она им была, в отличие от некоторых из тех, которые все время упоминаются в сербских новостях. Ее знания были не только книжными, но и практическими, жизненными.

Она говорила и писала для радио и газет, выступала на круглых столах, лекциях, различных мероприятиях. Но в интернете, например, вы не найдете НИ ОДНОЙ ее фотографии, опубликованной при жизни. Когда четыре года назад я хотел поставить ее фотографию с краткой биографией на наш сайт, она попросила меня снять снимок. Как-то объяснила, что не имеет на это благословения своего духовника. Сегодня мне жаль, что в этом вопросе я не проявил больше настойчивости. Потому что так же она относилась и к плодам своей работы – совершенно не заботилась, чтобы сохранить о них какой-то след.

Она с радостью поддерживала своих единомышленников, что касалось сербских дел, и самоотверженно помогала всем их начинаниям. Благодаря ей у меня была возможность познакомиться с действительно прекрасными русскими людьми и сотрудничать с ними. Лучшие из них, к сожалению, как и Мария, никогда не пользовались поддержкой российских властей в своей работе. В отличие от некоторых официальных, но признанных вредителей, которым «русско-сербское братство» служило для реализации личных интересов и построения карьеры.

Некоторые из этих других не стыдились пользоваться плодами ее работы и рядились в ее перья. Она этого как будто не замечала. А с какими проблемами ей приходилось сталкиваться, может показать единственный пример, когда она обратилась с публичным криком о помощи, в самом критическом для Братства 2012 году:

Отцы, братия, сестры!
Просим Ваших молитв!

Деятельность Русско-Сербского Братства Святых Царя Николая и Владыки Николая под угрозой: лишаемся склада для хранения книг по Царской и сербской тематике, которые переводим, издаём, распространяем, продаём на православных ярмарках, благодаря чему имеется возможность помогать страждущему народу Косова и Метохии.  Святые Царю Николае и Владыко Николае, Новомученици Русстiи и Сербстiи, вси Святiи, молите Бога о нас! Да вашими святыми молитвами Милосердный Господь и Пречистая Его Мати не лишат чад своих милости и щедрот.

Русско-Сербское Братство Святых Царя Николая и Владыки Николая
Мария Мелькова

Эти бессовестные не останавливались перед самой отвратительной клеветой. Один характерный случай я наблюдал и отслеживал в течение целого десятилетия. Но это тема для другого рассказа, который мы скоро обнародуем и подтвердим документами.

Вдобавок ко всему, последние 25 лет Мария, по-матерински нежно, заботилась о сильно больном муже, Андрее, поддерживая своей работой обоих. Даже до крайности изнуренная тяжелой болезнью, она больше беспокоилась о нем, чем о своем излечении. По существу, своего исцеления она и желала только из страха перед судьбой ее мужа, когда ее больше не станет.

Но Провидение решило по-другому. Оно привело ее в ее другое отечество, чтобы хотя бы перед отправкой на вечный покой она могла получить воздаяние от людей, которым отдала все, что могла. Сестричество монастыря Св. Николая Мирликийского в селе Лозница достойным образом возвратило этот долг любви. Точно так же, как врачи больницы в Чачаке, которые заботились о Марии в ее последние дни на этом свете.

Всю свою жизнь она подтвердила своим последним желанием быть похороненной в призренском народном костюме. Наше Небесное Отечество стало больше на одного достойного члена. Похоронена Мария на монастырском кладбище в Лознице, среди своих, так что они всегда могут ее молитвенно поминать. Молитвенная память – это единственное, чего Мария просила от своих ближних. Господь услышал ее просьбу.

 ***

Месяц спустя, при большом скоплении народа и служителей церкви, я присел на корточках над свежим холмиком, покрытом цветами, пытаясь зажечь свечу, которую ветер постоянно гасил. За собой слышу голос человека с ребенком на руках:

— Видишь, сын… это была монахиня…

— Она не была монахиней, — сказал я, — но как будто была.

Призыв к читателям

Призываем всех уважаемых читателей, знавших нашу Марию, присылать нам свои истории, воспоминания, фотографии и любое сохранившееся  личное или чужое свидетельство. По причинам, приведенным выше, мы можем получить истинное представление о ней, о ее работе и делах, только собрав опыт каждого из нас, у кого была возможность хотя бы даже поверхностно ее знать. Мы надеемся, что этим, возможно, немного беспорядочным текстом, нам удалось дать понять, что речь идет о личности, которая заслужила, чтобы память о ней сохранялась в нашем народе – ее народе.

Драган Буковички

От редакции. Статья была опубликована 16 июня, а скончалась Мария 7 мая. Редакция портала присоединяется к высокой оценке личных качеств и деятельности Марии Мельковой, которая действительно очень много успела за свою не такую уж долгую жизнь. Она и нам оказывала большую помощь, в первую очередь это касается проекта «Помоги делом». Очень больно терять такого светлого человека и такого соратника! Память о Марии навсегда останется с нами.

Перевод, фото: Ольга Серебровская

Источник: Сеница.ру