Мария Семёнова
Сколько кино- и прочих цитат из Александра Невского я видела – не перечесть. Кадры из этого фильма умудряются вставлять даже в познавательные фильмы «каналов хистори» о… борьбе крестоносцев и мусульман (в роли последних выступает русское войско, по некоторому сходству вооружения). А вообще-то, при всей красоте, патриотическом пафосе и режиссёрских находках Александр Невский – чистой воды политическая агитка, историческая достоверность данного фильма очень невелика. Начиная от общей идеологии произведения и кончая обидными «протечками», вроде древнерусских девушек… с двумя косами, что в ту эпоху было, извините, зримым имиджем публичных женщин… причём в довоенной России это ещё в живой традиции сохранялось, то есть ошибка из разряда «режиссёра на мыло»…
Мария Семёнова, известная российская писательница фэнтези, говорит для сербского журнала «Геополитика»
Беседовал: Радован Дамьянович
Мария Семёнова с гуслями
Тираж романов Марии Семёновой (фэнтези, исторические и современные темы) в России превысил два миллиона экземпляров. А она продолжает писать… На сербский до сих пор переведены четыре романа фэнтези о Волкодаве, а также исторические романы «Валькирия» и «Меч мёртвых». Сейчас переводится её популярная энциклопедия «Мы – славяне!» о быте древних славян. В этом году (наверное в июне) она намерена посетить Сербию, так как сербы сохранили многое из нашего общего славянского прошлого. В особенности её восторгают наши гулсляры, по сей день воспевающие героические поступки…
Уважаемая Мария Васильевна, читая Ваши книги Валькирия и Меч мёртвых, действие которых происходит в 9-ом веке, у меня создалось впечатление, что Вы, так сказать, расширили зону славянского мира и влияния хоть немного сверх намеченных территорий и границ, установленных официальными историей и археологией…
— На самом деле нет.
Действие «Валькирии» разворачивается в восточном и юго-восточном Приладожье. Почти три десятка лет назад, когда писалась Валькирия, то, что к 9 веку в указанных местах вполне обжились славяне, позже названные новгородскими, уже было археологическим фактом. С тех пор позиции учёных, отстаивающих историческое значение и распространение славян, только окрепли. Ну а в Мече мёртвых всего лишь более выпукло связываются исторические судьбы приладожских и южно-балтийских славян. Эта теория также находит всё новые подтверждения, поставляемые в том числе и генетикой: как выяснилось, «балтийский» след в наши места тянется очень мощный, в 9 веке к нам пришёл не просто князь с дружиной, – речь шла о переселении целого народа.
Кроме того, учёным стало полностью очевидно, насколько активно в том же 9 веке всё «балтийское средиземноморье» ездило друг к другу торговать, родниться, просто знакомиться. Жизнь отнюдь не исчерпывалась пресловутыми набегами викингов и обороной от них, да и вели себя викинги в наших местах гораздо скромней, чем на Западе. И это тоже – археологический факт…
А художественным «расширением сверх границ» и отстаиванием какого-то исторического первородства славян я не занимаюсь. Каждый народ велик и прекрасен, к тому же наши предки в каких-то преувеличениях и подчистках облика просто не нуждаются. Дай Бог нам хоть приблизиться к пониманию их такими, какими они были в действительности…
По теме сдерживания славянства. При выполнении карты для сербского издания Меча мёртвых, наряду с непременной Несторовской летописью, я использовал разные исторические атласы и карты практически всех славянских государств, и при этом не мог избавиться от ощущения, что все эти карты всё ещё под влиянием германской пропаганды или, как мы в Сербии это называем – берлинско-венской школы. В этом смысле привожу Вам недавний пример: смотрю на каком-то из «каналов хистори» передачу про мумий, сохранившихся в торфе… И вот, упоминается какая-то деревня в Дании, где археологи выявили остатки металла, и сделали вывод, что там наверняка были кузницы. Рассказчик за кадром ещё добавляет, что современное название данной деревни гласит Бели-ков; Вы уже догадываетесь – он не упомянул, что данное название славянское. Нужно ли вообще объяснять, что бели ков или белая поковка и поныне одно и то же на сербском и русском!?
— О да! Вы совершенно правы. Во времена становления германской археологии, когда немцы решили заняться своими историческими корнями, найденные предметы очень часто сортировались весьма просто: какие получше, покрасивее – объявлялись «несомненно» германскими, какие попроще, погрубее – славянскими. Потом, правда, оказалось, что немцы являются германцами хорошо если на треть, другие две трети составляет славянское и кельтское наследие. Правда, люди слишком охотно верят в то, во что им хочется верить (особенно, когда это внушается поколениями), поэтому очень долго голоса истины звучали весьма робко. По счастью, ситуация определённо меняется к лучшему. В 1992 году в городе Любеке я спросила экскурсовода о племенах, живших здесь прежде. Немка пренебрежительно отмахнулась… Теперь, говорят, там есть реконструированные славянские деревни, идёт изучение. Это не может не радовать.
Ещё мне представляется, что в ситуации, когда в массовом сознании по-прежнему правят бал «каналы хистори» и «берлинско-венская школа», мы, славяне, просто обязаны из кожи вон лезть, пропагандируя свою историю и культуру в её истинном свете. Горевать и жаловаться на существующее положение дел бессмысленно, от этого ничего не изменится. Нужно работать, и очень упорно, тогда будет толк. Писать интересные исторические романы, славянское фэнтези, чтобы читателя за уши не оттащить, – и переводить всё это на западные языки!
Это очень важный момент.
Хотя Ваши книги я читал в переводе, все равно почувствовал, что посредством старинных выражений Вы открыли читателю окно для визуализации понятий, событий и пространства вообще; где Вы отыскали эти старинные слова?
— Я всегда говорю, что без специальной литературы очень просто только лозунги орать типа «Россия для русских» и прочую популистскую ерунду. Всё сколько-нибудь серьёзное делается со словарями, с научными источниками. Самое смешное, что в поисках красочных и колоритных выражений, иллюстрирующих старинный менталитет, мне далеко не всегда требуется углубляться в древнеславянские бездны. Зачастую вполне хватает великого Словаря В.И. Даля (19 век). Привлекаю и другие издания – Словарь Фасмера, Этнолингвистическую энциклопедию Славянские древности, Словарь народных географических терминов Э.М. Мурзаева… это только навскидку, всех не перечесть. Бывает, в поисках единственного точного слова роешься по полдня, но результат бывает совершенно удивительным.
Вот, например, понадобилось мне слово, означающее след от саней. Написала было «колея», но тут же спохватилась: это же от слова «колесо», «коло», а у саней-то? Не сразу сообразила, что искать нужно на слово «полоз» – чем сани соприкасаются с дорогой, как телега колесом. Тут же обнаружила слово «полозновица». Непривычное, такое вроде бы неуклюжее… Стало мне интересно, употреблял его кто-нибудь в литературе? Погуглила – нашла единственное упоминание: Виктор Астафьев. Согласитесь, я себя почувствовала не в худшей компании. Потом из чистой вредности посмотрела, писал ли кто «санная колея»… Господи Боже мой! Список зашкаливал. Ну не думает народ о том, что пишет…
А где только ни искали истоки слова «Русь»! До сих пор с телеэкрана в популярных передачах достаточно именитые учёные, что называется, на голубом глазу иной раз выдают: это, мол, скандинавское слово, означает «дружину гребцов». Какие гребцы, какое что?.. Загляните в тот же Словарь Даля и убедитесь: Русь – это благое, благословенное, животворное место, озарённое солнцем. И ведь кое-где это значение ещё в живом бытовании сохранилось…
Когда уже, простите за выражение, мозги включать начнём?
Читая Ваши произведения, у меня перед глазами часто возникала Россия из старого черно-белого фильма Александр Невский. Не знаю, известно ли Вам, что Джон Милиус, снимая Конана, а Волкодава я воспринял как нашего славянского Конана, буквально из кадра в кадр отдавал дань уважения одному российскому и одному сербскому режиссеру: Сергею Эйзенштейну и нашему Воиславу Нановичу и его фильму Волшебный меч?
— Только, пожалуйста, не надо Волкодава ставить в какую-то связь с Конаном. Моего персонажа объявили «русским Конаном» в качестве рекламного хода издательства, от которого я по сей день не знаю, как отплеваться. Там же на самом деле вообще ничего общего нет. И персонажи, и вся в целом идеология произведений – скорее диаметральные противоположности. В мире Конана бабы рожают детей, чтобы те могли пойти воевать и совершать подвиги. В мире Волкодава мужчины воюют и совершают подвиги, чтобы бабы могли спокойно рожать детей и жить в мире…
Я, кстати, здесь не о фильмах про Конана, а скорее о книгах. В своё время я много всего об этом герое прочла и перевела, от первоисточника Роберта Говарда до всевозможных продолжателей и подражателей. Первоисточник имеет несомненную ценность с точки зрения истории литературы. Эпигоны… да что вообще говорить о повторно съеденном бутерброде…
Киношники же, на мой взгляд, слишком часто отдают друг дружке дань уважения. Только я бы это назвала по-другому – сдирают один у другого мало-мальски удачные придумки, маскируя тем самым собственную творческую импотенцию. Лично меня, извините, начинает просто тошнить, когда при просмотре очередного фильма-фэнтези сразу понимаешь, что этнографией и прочими сопредельными науками режиссёр отнюдь не озаботился… зато невооружённым глазом видно, какие он чужие фильмы смотрел.
Сколько кино- и прочих цитат из Александра Невского я видела – не перечесть. Кадры из этого фильма умудряются вставлять даже в познавательные фильмы «каналов хистори» о… борьбе крестоносцев и мусульман (в роли последних выступает русское войско, по некоторому сходству вооружения). А вообще-то, при всей красоте, патриотическом пафосе и режиссёрских находках Александр Невский – чистой воды политическая агитка, историческая достоверность данного фильма очень невелика. Начиная от общей идеологии произведения и кончая обидными «протечками», вроде древнерусских девушек… с двумя косами, что в ту эпоху было, извините, зримым имиджем публичных женщин… причём в довоенной России это ещё в живой традиции сохранялось, то есть ошибка из разряда «режиссёра на мыло»…
Так что лично я «отдаю дань уважения» только учёным, да и то, весьма критически подхожу. Сама в науке работала, знаю, как иной раз делаются дела и «сенсационные» открытия происходят…
Когда я писал предисловие к сербскому изданию Происхождения славян Анатолия Клёсова, то его замечание – оперу черного юмора – о том, как НКВД упразднил свастику на народных кружевах, вместе с кружевницами, я подкрепил примером про этнографический атлас Сибири, который я основательно читал и пользовался им, в котором нет ни одной свастики, хотя у нас славян она есть еще с праистории!? О чем это говорит?
— О мощной традиции подчищать историю и этнографию в соответствии с нуждами и воззрениями сиюминутной политики. На самом деле парни из брянских деревень уходили на фронт, воевать с фашистами, в праздничных рубахах… расшитых сверху донизу свастиками.
Кстати, мне доводилось читать, что Гитлеру первоначально предложили свастику, «бегущую» посолонь, но фюрер отверг этот вариант, сказав, что объектом поклонения для его единомышленников является ночное солнце, а не дневное.
Сейчас возникает понимание, что древнейший солнечный знак как таковой ни в чём не виноват. Вот, пожалуйста, у меня на полке стоит почти 800-страничное исследование известного этнографа П.И. Кутенкова «Ярга-крест – символ Свяой Руси. Ярга и свстика», настоящая апология этого символа.
С другой стороны… при всём понимании и уважении древнейших корней… лично я надеть на себя свастику попросту не могу. Ну не могу и всё. И думаю так: если этот символ по какой-то причине позволил настолько страшно себя осквернить, будучи водружён над концлагерями, на фашистских знамёнах… пусть уж полежит себе спокойно, отдохнёт… когда-нибудь очистится, но не сейчас.
По этой же причине не приемлю и 12-лучевой «коловрат», ставший чуть ли не символом современного неоязычества. Вот понадобилось же людям использовать тот самый символ, что и эсэсовским мистикам в их ритуальных подземельях. Для меня в нём святости больше нет…
В наших историографиях есть много необработанных или лишь вскользь упомянутых тем. Так, сербской, возможно и российской, общественности вовсе неизвестно, что сербские правители 14-го и 15-го вв. вплоть до краха Сербии содержали русские монастыри на Афоне в течение всего периода татаро-монгольской оккупации русских земель.
— Вы правы, эта тема мне совершенно неизвестна. Век слишком «поздний»…
По большому счёту истина в том, что неисследованных тем огромное количество. Непочатый край для авторов исторических романов и славянского (да не только славянского!) фэнтези. Причём, чем больше копаешь, тем больше открывается непознанного. Хотелось бы пожелать авторам в поисках вдохновения изучать не друг дружку, а научные публикации, засучить рукава и углубиться в неизведанные источники, а не плодить тысяча первую вариацию на многократно освоенную тему, – а если уж браться за таковую, то «зарезаться огурцом».
С уважением и любовью к сестре Сербии – Мария Семёнова.
Отрывки других интервью Марии Семёновой
Для всех тех, кто полюбил Волкодава, Зиму Желеновну и Страхиню, героев романов «Волкодав», «Валькирия» и «Меч мёртвых» Марии Семёновой, и в качестве вступления к беседе с этой славянской плетельщицей грез, Сава Росич выбрала части её других интервью, которые несомненно заинтересуют и сербских почитателей ее творчества.
Вам удалось сделать уникальную вещь – романтизировать славянскую древность, увлекательно рассказать о ней…
— Сколько лет уже мы изучаем какую-то занюханную Древнюю Грецию и не менее занюханный Древний Рим, а про нашу собственную древность, про наших богов, про наши мифы – в учебнике три строчки, мол, ничего неизвестно. А это прямое вранье. Ученые в раскопках просидели бог знает сколько – люди столько не живут, сколько эти академики в своих траншеях высидели. Но только они пишут научным языком для читателя не ниже доктора. Вот взять это и изложить по-людски, так, чтобы мы с вами в этом могли разобраться… В этом плане я действительно что-то сделала. А еще собрать те рожки да ножки наших мифов, которые рассеяны в научной литературе, в статьях с названиями типа «Растение петрушка в контексте основного мифа», от которого сразу повеситься хочется, и из этих рожек да ножек достаточно стройную сделать картину – тут я тоже вроде бы что-то квакнула.
А почему все так скучно? Даже если что-то появляется на тему русской истории, то так написано, что просто тоска берет.
— Тоска – по одной-единственной причине. Потому что это не Древняя Русь, а какая-то планета семь на восемь, которая совершенно непонятно почему называется Древней Русью. Я что-то с возрастом становлюсь все более злобной и желчной. Я могла бы долго и скандально говорить о том, как все писали неправильно. Но не буду. Я просто написала так, как я считаю нужным. У меня достаточно скромное литературное дарование, но важен не сам талант, а то, что человек из него сделал.
Так если не было хороших книг, как тогда началось ваше увлечение Древней Русью?
— Оно началось очень постыдным для русского человека образом. Я увлеклась викингами. Прочла в старших классах школы некую книгу, в которой они фигурировали. «Так, так, – сказала я, – надо разузнать что к чему». А у меня тяжелая наследственность – родители-ученые. Поэтому если я говорю «разобраться» – это значит не какие-то романы почитать, а хотя бы научно-популярную книжку. Я начала с научно-популярной книжки, стала глубже-глубже-глубже разбираться, и тут вдруг выясняется, что они на Русь приезжали, эти викинги. А что же делалось на Руси? Мне же уже интересно стало, кого они здесь встречали, что видели. А на Руси – клубится какое-то аморфное пятно, в котором вообще ничего нельзя разглядеть. Я опять же давай то читать, давай это читать. И в конце концов читать про Русь мне уже стало интереснее, чем про викингов. Так что я вместе с викингами приехала на Русь. И мне настолько этого стыдно, как на сто процентов русскому человеку, что я и давай писать книжки, которые ребенок может прочесть и благодаря которым может увлечься и начать с собственной стартовой площадки, а не с зарубежной.
Как пришла в голову идея написать «Волкодава», и что он для Вас?
— Это было начало 90-х, только-только хлынул вал переводного фэнтези. Я тогда зарабатывала переводами, и это, как правило, были жуткие произведения, литературный уровень которых никакому цензурному описанию не подлежит. Хотя у меня полный ящик своих исторических романов лежал, но в издательствах говорили: древние славяне? Кому они нужны? Сейчас надо про эльфов писать! И наши писатели брали «импортные» псевдонимы и выдавали свои романы за переводы. Меня зло взяло, почему надо писать про драконов и гоблинов, когда лежит наш неосвоенный этнографический материал? Я обозлилась, сказала: а вот я вам всем покажу! Хотите фэнтези? Получите! И приступила к «Волкодаву». Книга представляет собой фэнтези-роман наизнанку.
На обложке Вашей книги написано – «русский Конан». Есть ли сходство между Волкодавом и Конаном?
— Это, простите, диаметральные противоположности и несмешивающиеся жидкости. Рекламный слоган был поставлен на обложку работниками издательства, опасавшимися, как-то примет «русское фэнтези» читатель, привыкший к пост-толкинистическим перепевам про драконов, гоблинов и принцесс. А в итоге я вот уже сколько лет отбиваюсь от этого вопроса, который мне постоянно задают! Ну спрашивается, что тут может быть общего? Начнем с того, что в мире Конана женщины рожают детей, чтобы те могли потом стать героями, воевать и совершать подвиги. А у меня, наоборот, герой воюет и совершает подвиги, чтобы женщины могли спокойно рожать и растить детей! Конан, – и его изначальный автор это все время подчеркивает, – этакий «природный человек», не испорченный условностями цивилизации и ведомый только своими первобытными инстинктами. Мой «варвар» Волкодав – продукт тысячелетней культуры. Только эта культура – другая, не всегда понятная цивилизованным книжным ученым. И я из кожи лезла, чтобы ее показать. Ну и наконец, в нашем додзё (зале для изучения боевых искусств), где я занималась айкидо, пресловутого «великого воина» Конана с его боевыми ухватками засмеяли бы пятнадцатилетние девочки. Так что Волкодав Конану при случае, извините, еще и морду набил бы, причем не особо вспотев. Так что Волкодав – это натуральный «Конан наоборот», созданный, в частности, еще и из чувства противоречия.
От Ваших книг остается ощущение некоторой достоверности, чуть ли не исторической. Как это достигается? Что вообще такое достоверность в таком жанре, как фэнтези?
— Мифологический менталитет. Понимаете, когда читаешь какую-нибудь импортную фэнтези, там все эти эльфы, гоблины и рыцари – простые ребята, сдернутые с современной американской улицы. Просто на них зачем-то надели шлемы, латы и неведомо куда отправили. Они думают, чувствуют и осознают этот мир, как нынешние жители цивилизованной страны, а не как люди, у которых за каждым углом должны жить боги и демоны.
Есть такое понятие – «сакральная география». Для человека окружающий пейзаж был готовым учебником священной истории своего народа – всюду что-то происходило, именно под этим дубом сидел 50 поколений назад родоначальник, у этого камня соплеменник встречался с Богом, и так далее. И у меня Волкодав – не браток из Москвы или Питера, а человек, выросший на тогдашней почве.
Вы человек не политизированный, но, тем не менее, – позвольте мне столь гадко выразиться, – пишете национально окрашенные произведения. Доводилось слышать в свой адрес обвинения в национализме?
— Национализм и обвинения в нем начинаются тогда, когда гордость за свой народ перерастает в гордыню. Когда гордыня не признает права на национальную гордость за другими народами. Я считаю, что любой народ – многочисленный, малочисленный – имеет право гордиться своей историей, своими достижениями и делами. У меня способ существования — быть русской, любить свой народ и его историю. Но я серьезно занимаюсь историей и понимаю, что древняя Русь – не была заповедником, где люди проживали в этнической стерильности и чистоте. Кто только не участвовал…
Сербский журнал «Геополитика», № 102, январь-февраль 2017 г.
Источник: СРПСКА.РУ