Нет у него пятилетки; нет в карманах начерченных планов и расписанных счетов; нет большой кассы, полной денег. Владыка Николай — духовный зодчий: он следует призванию
Исидора СЕКУЛИЧ (1877-1958)
Есть ли что более прекрасное и радостное, нежели видеть человека, имеющего призвание и обладающего упорством пребывать верным своему призванию. Эта радость снова и снова влечёт меня в тот край, где обитает зодчий духовного и исторического смысла Владыка Николай, ныне епископ Жичский. В личности владыки Николая и в его трудах призвание видно ясно и отчётливо, как ясно и отчётливо видны купола его Жичи. Так ясно скоро будет видна жичская колокольня и слышен звон её колоколов. Так, ярко вспыхивая, будто светлячки, зажигаются в Овчарско-Кабларском ущелье на обоих берегах Моравы дивные древние обители, обновляющиеся и оживающие, — да будет их, живых, снова ровно двенадцать. Призвание —это особая задача, поставленная Богом и определением народа. Исполнять её и трудно и увлекательно: иногда с напряжением раба, иногда с радостью счастливого человека, видящего как возникает нечто, другим не видимое.
Владыку Николая, простого и человечного, легко найти в Кралеве. Он всегда терпелив, готов вас выслушать и сказать вам что-нибудь доброе — то, что идёт от призвания и благодаря чему он становится другом вашей души. О трудах Владыка Николай не говорит. Кто бы и понял его, если бы он стал рассказывать о бесчисленности и разнообразии своих соработников и народных средств […] и о том, что в духовном зодчестве человеку помогает Бог, вопреки всему довершающий имеющее быть завершённым.
Сидит Владыка Николай на стуле как-то удивительно, словно хочет уменьшиться, словно смотрит он перед собою в безбрежную морскую даль. Мало-помалу и вы разглядите эту пучину. И увидите вы, что её вброд не перейдёшь и на корабле не переплывёшь; и что сам Владыка Николай как будто прирос к камню в одной из морских волн: у него трудная задача, колеблясь, подобно водоросли, это слабое движение сообщать морю, вдаль и вглубь. Владыка Николай объехал мир и видел людей и события; и его видели. Возможно, то было время его поисков: где и как ему, с его призванием, остановиться. Остановился он в Охриде и в Битоле, а затем в Шумадии — в тех местах, где есть монастыри и молитвенная традиция . Остановился и начал то многотрудное колебание, которое, нарастая, должно стать мощным движением.
Чудотворная икона Святого Владыки Николая из монастыря Святых Архангелов на Косове, утраченная в албанском погроме в марте 2004 года
В делании владыки Николая нельзя по-школьному определить процедуру и приёмы. Невозможно понять: когда идеальное оказалось привязанным к грубой земле и грубым людям. Вы не сможете усмотреть ни научных, ни художественных методов […]Нет у него пятилетки; нет в карманах начерченных планов и расписанных счетов; нет большой кассы, полной денег. Владыка Николай — духовный зодчий: он следует призванию. Соработники его — в большинстве своём безымянные простецы, а не именитые и знаменитые, ибо для простецов блаженнее давать. И̉ возвєсєли́шасѧ лю́дїе ѡ̉ ѹсє́рдиѣмъ подаѧнїи, понє́жє всѣ́мъ сє́рдцємъ приношáху Гд҄у (I Пар., XXIX, 9), как сказано в Ветхом Завете.
Владыка Николай обновляет древние основания сербских иноческих обителей всех традиций. Да будут монастыри опять, как некогда, по замыслу святителя Саввы и иных государей и архипастырей, не только храмами и святыми местами, но и великими народными и культурными учреждениями, затрагивающими всю жизнь народа и державы. Да укрепляют они религиозные идеалы как один из элементов общественной жизни. Ибо мы — народ, в истории которого «Царствие Небесное» имело решающее значение и в государственной политике.
Довольно ли у владыки Николая помощников, довольно ли единомышленников для этой исполинской работы— возрождения основ? По мыслям, по национальному чувству — сотрудники его безусловно, многочисленны; но, боимся, вряд ли они под стать самому Владыке.
Посетит человек достаточно обителей и увидит, что единственно Жича исключение […] Впрочем, и для исключительности Жичи среди монастырей есть своё оправдание. Она стоит «среди мipa», на перекрестье дорог. По своему положению и традиции, она должна стать учреждением в духе святителя Саввы, организационным и даже административным центром для пространной области с её монастырями, городами и весями, а в определённом смысле — и для всего сербского народа.
Разумеется, владыка Николай знаком с многочисленными и разнообразными жалобами и трудностями. Он видит их, смотря на дивные сосны под своими окнами, — а сосны эти, как он сказал нам, «столь спокойны, покуда в мире бушует ад столкновений и раздоров». Сосны, вероятно, и ему самому помогают успокоиться и понести заботы, знания, добрую волю смиренных людей и злую волю воителей, что разрушают домы, чтобы укрепить стену, по слову пророка Исайи (ХХП,10).
Монастыри должны печься о том, как провести народ чрез искушения на другой берег жизни… Мог бы такой венок обителей, как в Овчарско-Кабларском ущелье, или в Южной Сербии, или на Фрушкой Горе, собрать духовные силы своего края? Может ли монастырь, подобный Жиче, со всеми своими личностями от алтаря до типографии, быть посредником в заключении союза между вождями Церкви, Державы и Народа? Передатчиком открытой святителем Саввой политической энергии, состоящей в сплочении народа вокруг единого на потребу из Mipa иного?..
На монастырском фундаменте утверждается возможность крепкой духовной жизни и духовного зодчества. Не обманывается тот, кто знает: монашество есть сосредоточение духа на единственном; сосредоточенность представляет собою призвание; призвание же требует геройства духовного.
А Владыка Николай — чтец и ученик всю свою жизнь!.. Смотрящий со стороны огорчается, иногда и возмущается. А Владыка Николай мирен. Он знает, чего мы не знаем, и думает, о чём мы не думаем… Владыка Николай всегда мирен. Он не любитель катастроф и катастрофических предчувствий, пока есть люди, в Бога верующие и духовно трудящиеся. Бесчисленное множество раз говорил Владыка в своих проповедях: нельзя ничего на земле бояться. Даже смерти страшиться. У римского поэта Вергилия есть строка: Usque adeone mori miserum est – «Разве так трудно умереть». А Владыка Николай говорит: «Умершие живы». Здесь причина долготерпения Владыки Николая и причина мирного духа его в успешных, равно как и в безуспешных трудах. В конце концов Бог всё уравновешивает.
Потому владыка Николай столь решителен и столь упорен, упорен, как все люди, имеющие призвание. Он или дождётся, или подготовит, чтоб дождались другие, когда чрез монастыри как народные учреждения вернутся в сербский народ те добродетели мужеские и женские, которые в прошлом нашем оставались ценностями даже для неверных и грешников, благодаря чему даже таковые, наконец, находили путь монашества и задушбинарства. Владыка Николай трудится создать из иноческих обителей таинственную стену, ограждающую народ. От крохотного Йованя, зажатого между скалами Каблара и бурной Моравой, через Жичу, через Саввину Студеницу, и далее, лучеобразно, по всем направлениям Сербства, доколе не возвратимся в ту же Шумадию… Эта стена и может и должна противостоять всяческим напастям лучше, нежели «непробиваемые» стены крепостей, башен, вышек, тюрем.
1940
Перевела Анна Евстратова
Исидора Секулич — 16 февраля 1877, Мошорин, (ныне Южно-Бачский округ, Воеводина) — 5 апреля 1958, Белград, (СФРЮ) — сербская писательница, эссеист, переводчик, литературный критик. Доктор наук. Первая женщина-академик Сербской академии наук и искусств (1950). Самая известная сербская писательница первой половины ХХ века.
Источник: альманах За крест честной и свободу золотую!, второй выпуск, Русско-сербское Братство Святых Царя Николая и Владыки Николая, Москва, 2006, с. 76-79.