Сегодня в Сербии всё больше получает признание теория о том, что Винчанская цивилизация имела своё письмо. (Отрывок из книги «Сербская Руна»)
Единственный аргумент для опровержения этой неолитической письменности ранее был хронологический – сдвигом винчанской культуры в немыслимую древность в более чем 5000 лет, стирается всякое предположение письма:
«В XIX и в первой половине XX века идея о письме в неолитических культурах юго-восточной Европы иногда появлялась как подтверждение короткой «исторической» хронологии ближневосточных влияний, что как интерпретированная парадигма, полностью разрушено новой С-14 хронологией», пишет Предраг Палавестра.
Коррекция официальной научной позиции относилась только к учёным территорий, на которых винчанско-тордошская культура развивалась. Сейчас только путем обмена интернет информацией можем выйти на след, кажется, очень живой активности (которая не приходит из локальных центров!) по дешифровке и толкованию «староевропейского», «дунайского», «винчанского», или ещё более старого «винчанско-тордошского» письма. Точнее, название корректировано в «знаках» из-за одной или хотя бы двух апорий, которые за последних 10 лет 20-го и первых 10 лет 21 века, были поставлены перед исследователями «протоевропейской цивилизации». Может быть, первый серьёзный толкователь винчанских знаков, Вин Шан, профессор Эмеритус (заслуженный профессор антропологии в Университете Южной Миссисипи – который книгу «Pre-writing in southeastern Еurope: The sign system of the Vinca culture, c 4000 B.C.» (До письменности в юго-восточной Европе: Система знаков культуры Винчи) опубликовал в 1981, т.е за три года до «Винчанского письма» Радивоя Пешича, пришёл к заключению о раздвоенности винчанских «знаков» на «письмо» (буквенный знак) и «символ». Он установил и их частую переплетённость, которая в будущем усложнит дешифровку и, возможно, толкование.
Разница в следующем: знак по отношению к другим знакам принимает значение, которое не должно быть тем же, с учётом различности контекста (других знаков). Символ, по существу, тоже знак, очень сгущённого и широкого, но всегда понятного значения, всегда того же, даже и в отношении различия контекста.
Книгу «Сербская руна» можно приобрести в интернет-магазине OZON и DELFI knizare
Другая апория, даже не допускающая преодолимости и сегодняшнему человеку непонятная – отсутствие текста, сопровождающего винчанские знаки. В этом смысле самым речистым является ещё один из современных толкователей этого письма, эклектик Марко Мерлини:
Коротко, чтобы были возможными какие-либо организованные исследования дунайского письма, необходимо найти больший текстуальный корпус, т.к. одночленные и двучленные знаки могут завести любого исследователя на субъективные фантастические тропинки.
В приведенном тексте Марко Мерлини даёт красивый стратегический план работы – обратите внимание на окончание цитаты:
«…Текстуальный корпус должен быть достаточно большим, чтобы анализы дали употребимые результаты. Это означает первое восстановить комплектные (не фрагментированные) и длинные (не только одно- или двузнаковые) надписи, чтобы включились тексты определённой длины, не только эмблематические записи».
Уже сейчас знаем, что Марко Мерлини не найдёт никакого неолитического текста, никогда, т.к. он не понимает цивилизации неолита, где бы она не была и как бы она не называлась.
Для всякого будущего исследования этого письма, системы знаков, или чего-то другого, важное напоминание: ТЕКСТА НЕТ, и всё указывает на то, что его никогда не было. Это важный аргумент упрямым в споре существует ли вообще дунайское письмо.
Как, возможно, впрочем, сегодняшнему человеку представить, возможность существования (самого вероятного) фонетического письма, которым никогда не написан никакой текст? Фонетическое письмо, развитое только, чтобы была перенесена короткая, самая короткая информация?
ТАКАЯ КОРОТКАЯ, короткая, как… Скажем… ИМЯ?
Третья, казалось бы непростительная апория современных толкователей этого письма – это отсутствие контакта с непрерывностью винчанско-тордошской, когда-то цивилизацией. Ни самые серьёзные западные учёные, которые может быть и признают, что какая-то память о неопознанных доисторических обрядах, может быть сохранившихся в фольклоре народов, которые сейчас населяют данные просторы, отбивают наименьшую возможность проверки данных. Никто сейчас публично не ссылается ни на кого из словенских, венгерских и румынских учёных : когда бы должны были назначить, что 19 век означает начало идентификации винчанско-тордошских знаков, вспоминают Софию Торму, но редко когда и тот факт, что она была изобретательно-вдохновлённым, но самоучкой-археологом. Профессора Милоя Васича, первого исследователя Винчи, не цитируют. Вообще, поддержан и по интернету расширен, видимо, только один рисунок из его изучений, посуда «с надписями», несомненно, перенесенный не из его книги, а из книги Радивоя Пешича:
На Радивоя Пешича не ссылается никто, но все, по-видимому, пользуются таблицами, разработанными для потребностей его книги.
На очевидную проблему наталкиваемся сразу, в самом начале «разбуженного западного интереса» к дунайской протоевропейской цивилизации, выраженном в документальном фильме, сопровождавшем неожидаемую выставку находок «в основном на Украине», и главным образом, что является стержнем этого, «обновлённого интереса» — частей огромной частной коллекции ПЛАТАР в Метрополитен музее в Нью-Йорке. Было это в 2000 году, и были это предметы, …вызвавшие истерику.
Истерику вызвал и фильм «Марш Титана»:
« До 20 века ничего не было известно об этом! Впрочем, речь идёт о странах, которые находились за Железным занавесом, и западные археологи не знали что там происходит. Всё до 1973, когда болгары у Варны нашли огромное кладбище…Тогда мы открыли, что те люди были интересными. (…) Что произошло с той цивилизацией, не знаем. То, что знаем — это что до 3500 лет до Христа она полностью исчезла. Умирала 500 лет…»
Третья апория толкованию дунайского письма состоит в том, что «Западный мир и не знал об этой цивилизации» — веками от нас благосклонно под признания “ex oriente lux“ (латинские крылатые слова «с Востока свет»), скрывали неоспоримый “ex oriente lux“ факт,что центр этой вновь открытой цивилизации был в Сербии, тогдашней Югославии, в стране вне Железного занавеса, в которой научный мир имел больше возможностей для коммуникации с любым научным центром мира, в «Марше Титана» осталось недосказанным. Нужно ли говорить что-либо об утверждении серьёзного учёного, что огромная, пространственно и по времени огромная цивилизация, могла исчезнуть бесследно ? Быть может, легче предположить, что изменилась?
Теперешней сербской публике – хотя работа велась и об её научной элите – музеи, а тем более и открытия конца 20 века, больше недоступны. Народный музей в Белграде с 1999 года медленно закрывали, чтобы сейчас, в 2014 году, имел пятнадцатилетний опыт недоступности – неопубликованной, нерастолкованной, но определённой.
Любой намёк на винчанское письмо считается эманацией неучённости, связанной с опасной национальной фантастикой. Когда мы расспрашивали в отделении по неолиту Народного музея в Белграде (сейчас бессмысленно устроенном во временных помещениях в здании на Змай-Йовиной улице), начальник отделения, г. Милош Спасич благосклонно поставил нас перед фактом, что винчанского письма нет и что он никому при всём желании не может в этом смысле помочь.
Должны заметить, что в период между 2006 и 2008 годами в Белграде были проведены две отличные концептуальные выставки: «Лепенски водоворот» и «Винча, — доисторическая метрополь», но… Знаков действительно никто не заметил.
Существует только одна маленькая мистерия… Как бы не воспринимали «в штыки» учёных и любителей, которые бы поддержали размышления о винчанских знаках, исследования одного из них никто не пытался оспорить. Это Милое Васич, первый сербский археолог, первый исследователь Винча и первый, кто заметил «знаки». Проф. Палавестра, самый воинствующий противник «винчанского письма», правда, находит, что сведение, которое идёт приложением к факту о том, что винчанское письмо — не письмо и то, что проф. Васич не был точным в наименовании феномена знаков – иногда их называет знаками, иногда грамотами, и.т.д. (вероятно, уже тогда Васич увидел существенное различие винчанских знаков и символов!), ни в чём другом не оспаривает заключения проф. Васича. Своего рода dementio memoriae (лат.: официальное опровержение памятника) поставлено перед фактом, что проф. Васич открыл определённое число зарубок в керамике, которые напоминают знаки. Больше тысячи! Больше тысячи обозначений, которые никто другой никогда не видел!
Сербская археология в конце 20 века была в намного лучшем положении, чем украинская, венгерская, румынская, это факт. Пусть, даже более объёмные, исследования проведены и то очень профессионально («Запад об этом и не знал!»). Кто-то всё же ЕСТЬ, что-то из этого и видел, кто-то что-то запомнил, а кто-то что-то уже научно обработал.
Мы должны были сфокусироваться на для нас сегодня недоступном, но семь лет назад каждому заинтересованному взгляду описанном «жертвеннике», «единственном жертвеннике», «совсем специфическом жертвеннике», но, поскольку не знаем, увидим ли мы его когда-нибудь, позволим себе сентиментальную свободу назвать его так, каким он остался в памяти автора этого текста – Розоватый жертвенник из Кормадина. Сам жертвенник в своём первом представлении учёному миру (в тексте «Энеолитских селений на Кормадине у Якова» Борислава Йовановича и Йована Глишича, опубликованном в журнале «Антиквар» в 1960 году) не обработан полностью; показаны подставка и две плиты со стенки около него (жертвенник стоял в одном из двух помещений так называемого Дома 1 селения в Кормадине). В тексте пропущено описание очень знакомого лика «Богини миндалевидных глаз» и места для жертвы, где-то на её коленях, хотя жертвенник в ЦЕЛОСТИ годами был выставлен общественности. Похоже, что и в то время (1960 год) существовали сомнения о предназначении двух обработанных «домов» селения на Кормадине. Вообще, настаивали на опционе «селения» из Лепенского водоворота до Винче, и так как никто явно не определился с культовыми прослойками ряда храмов и вспомогательных зданий, например, видно, что предположение настолько развитой духовности было опасно, хотя бы как и прослойка неолитского письма.
Хотя в контексте работы «Энеолитское селение…» чувствуем резерв по вопросу каменного «Дома 1» и «Дома 2», и хотя явно убрана из научного интереса самая красивая и самая чудесная часть «Розоватого жертвенника», по-видимому, учёные того времени – 1960 год – искренне верили в опцию «Украшающих чертежей» на стене возле жертвенника из «Дома 1». В приложение этому говорит то, что всё — посуда, букранионы, орудия – минуциозно обработаны, кроме, может быть, самой важной находки – двух повреждённых стенных плит с надписями, когда-то установленных на стене над жертвенником, или равные с ним, т.к. жертвенник был воздвигнут на пьедестал. Авторы работы «Энеолитское селение…» удивительно небрежно три подряд следующих одинаковых знака на бордюре плиты (под вопросом только одна из двух – другая значительно больше повреждена и не была выставлена с жертвенником) описывают как «три треугольных орнамента». Дело идёт о трёх диагонально установленных четырёхугольных обликах, что ясно видно на фотографии плиты:
В подтверждение этому говорят и следы реставрационной работы на плите, которые полностью изменяют зарезы на ней, как будто они орнамент, т.е. произвольно добавлена ещё одна горизонтальная линия в нижнем ряду другой «маргиналии», чтобы было достигнуто равновесие с тем, что считалось орнаментом из первой маргиналии.
КОРМАДИНСКИЕ РУНЫ
При первой встрече с кормадинской находкой не создаётся впечатления, что один из знаков — речевой знак. Первое, что увидим – неоспоримо – это чертёж очень неясного значения, который, что занимательно, нескольким разным людям напомнил ПЛАН какого-то места или план движения каких-то небесных тел. На плите ясно видны пластически выдвинутые бордюр с тремя не совсем одинаковыми, но по виду одинаковыми знаками, составленными из двух диагонально поставленных четырёхугольников. Как уже замечено о винчанском письме, знаки вдавливались (острым предметом) в свежую лепнину стенной плиты. Сначала вдавливались, потом пеклись – готовое правило. Профессор Шан ещё в восьмидесятых годах увидел незначительный факт – что в «поздней винчанской культуре» знаки отличаются произвольностью движения, неточностью и неупорядоченностью по отношению к «колоне». Знаки прежних, ранних культур были выполнены значительно точнее и внимательнее. Наше предположение, что было существенным и движение, которым вдавливалось в свежую лепнину, — лишь в свете предположения, но могло бы и указывать на ритуальное исполнение рисунка и текста.
Под бордюром на большей части плиты распространяется рисунок, выполненный широкими, кажется, неточными, быстрыми движениями. Невзирая на то, насколько он интересен и какие нам толкования навязываются, рисунок мы оставим в стороне, чтобы посвятить себя тому, что может быть винчанским письмом.
В двух диагонально поставленных, условно названных «маргиналиях», отделённых более узкой, опять условно названной, «пустой маргиналией», поставлено несколько знаков, которые, как мы сказали, реставратор восстанавливал как орнамент – что видно на основании исследования на нижней, правой стороне фотографии – группе из, кажется, трёх вертикальных линий добавлена одна горизонтальная, таким образом, от группы отнята одна линия, но достигнута форсированная кривая аналогия со знаком из маргиналии над, что видно на левой стороне фото. Напоминаем, что все три знака, которые появляются до и после реставрации – уже знакомы из винчанской находки: III II», но, по нашему мнению, действия реставратора была ошибочными и что на плите был знак из трёх вертикальных черт, до него из двух.
Между этими знаками доминирует нечто, что бы принадлежало группе символов, каждому узнаваемых, но непонятно, почему до сих пор не опубликованы широко известные находки из коллекции Платар, трипольской и кукутеньской цивилизаций (цивилизации, родственные Винчи). Это закруглённый знак, наподобие спирали, но не спираль. Выполненная одним движением, она напоминает что-то меньшее, правда, широкими штрихами вырисована латинская буква С. Мы бы приняли её как таковую, чудную, вневременную С, т.к. её сходство ничуть не больше с другим знаком, чья принадлежность Европе строго отрицается. Это азиатский знак, выражение глубокой продуманности Ума, осознания Двойственности – јин-јанг (йин-янг). На Кормадине он ещё не имеет двуж точек противоположностей. По одной внутри каждого поля, но он очень познаваем. Во всяком случае, это могло бы послужить аргументом в открытии причин и смысла существования этого же знака внутри римских военных инсигний – факт, который в рамках в настоящее время принятой исторической науки не включает многого ни в одно предположение – кроме того, который „Шёлковому пути“ даёт значение Deus ex machine (лат. «Бог из машины» — крылатая фраза). Римские солдаты имели и обозначение јин-јанг, но историческая наука предпочитает обходить данное или объясняет это существованием Шёлкового пути.Все остальные кормадинские знаки, выделенные „маргинами“, являются буквенными (речевыми) и все отвечают рунам – можем выделить всего четыре руновых знака.С определённым запасом, конечно. Разглядывая кормадинский „текст“, создаётся впечатление , что видим что-то, что есть и может быть, одновременно что-то, чего нет и никак не может быть впечатления, которое препятствует опознанию рун как таковых, т.к. здесь они дублированы, одна, возможно, даже тройная. Это то, чего не может быть. Не существует двойных рун.Может быт, не является неважным то, что все „народы рун“, после перехода на латинское письмо, развили сильную склонность к удваиванию речевых знаков, к подчёркиванию разговорных длин в тексте. Почему тогда использовали строго одинарные знаки рун? Ответ можем найти на любом сайте, посвещённом значению магии рун – дублируются только в магической цели. Это факт, который, кажется, полностью совпадает со смыслом кормадинской плиты. Хотя в тексте «Энеолитское селение…» кто-то должен был думать, что в находке, названной «Дом 1», речь идёт только о частном доме, вопреки подчёркнутому, единственному по всему виду, жертвеннику, авторы нам дали все данные, которые указывают, что речь идёт о храме винчанской культуры. В более новом времени в каталоге с артефактами сборника Платар нет никаких недоумений – вспоминается «храм из Кормадина». Если так, предположение, что в храме над жертвенником ставят плиты с поспешными и неточными вдавленными узорами с целью украшения, по здравому смыслу, далеко от предположения, что на этом месте могли находиться зарубки магического значения. И находились. Элиминируем их обособленность и узнаём их. Первую, которую видим на бордюре, три раза повторённую, дублированную, так что выглядит, в самом деле, как украшение на ободке, это INGWAZ. C учётом, что значение этой руны «дом, убежище, надёжное прибежище», выглядит для нас совсем естественным, что такая руна отдельно выделенна на бордюре стенных плит одного храма. Не выглядит невероятным, что значение руны INGWAZ- в его сакральном, исконном облике – и было храмом.
Ясно выделяются ещё две руны, KENAZ, один раз дублированные, один раз, возможно, сделанные по одиночке, сейчас не знаем из-за реставраторского вмешательства. Только обнажена простая вертикальная черта ISA, или IS, руна, которая означает лёд. Одним из знаков, который видим на чертеже «Посуды со знаками» из находки М.Васича, является тройная Иса. Видим её и на лице идола на фотографии:
Над глазами идол имеет внутри нарисованную тройную, а под ними – двойную руну Ис. Фрагмент в нижнем углу плиты, на самом её краю, заметно указывает на руну SIGEL, но совсем похоже на то, что считаем более поздними вариантами этого знака (В самом старшем рунном письме, Elder Futhark SIGEL и нет; дополняет его SOWILO – похожая, но графически различно решённая руна).
На маргиналиях кормадинской плиты находим четыре рунных знака, в которых узнаем Кеназ, Ис, Сигел и на бордюре, отдельно выделенную, Ингваз. Между ними и один символ, известный нам из культур Дальнего востока, который здесь не должен иметь то значение, которое, вероятно, когда-то позднее получил на Востоке. И раньше исследователи дунайского письма замечали схожесть с рунами, но специально не подчёркивали её. Вероятно потому, что не все находки имели только рунный ряд – винчанных знаков, вспоминаем, слишком много! Возможно, что только на Кормадине находка только рунная (с исключением одного символа!). К тому же, речь идёт о находках глубочайшей древности – Кормадин находится в самом молодом слое винчанской культуры, относительно которой сто-двести лет незаметны. Для изменений в языке или письме или в знаковой системе сто лет означают много.
Ко всему, что мы до сих пор сказали, нужно напомнить, что руны являются скандинавско-протогерманским письмом, которому приписывается большая древность – ничем до сих пор не доказанная, т.к. древнейшие рунные записи датируют 3-м веком от Рождества Христова. И всё же, кажется, что эти знаки в основе каждого известного письма, а если имеют и символическую ценность, кроме только фонетической, и если им придавалось магическое значение, логично заключить, что письмо огромной древности.
Руны являются, конечно, последней вещью из находок Кормадина у Якова. При этом в комбинации чаще всего с китайским знаком йин-янг!
В своей книге «Винчанское письмо» проф. Радивой Пешич находит «самое меньшее соответствие винчанского и рунного писем» из значительно большего числа находок, чем доступная нам Плита Розоватого жертвенника, но приводит только четыре знака. Поскольку ни один из них не на Кормадинской плите, можем констатировать, что их увидели восемь. По каким-то причинам, Р. Пешич указывает только на схожесть с «англосаксонскими рунами» не входя в проблему, что англосаксонское одно из самых молодых рунных писем Европы, и что когда о рунах говорим, всё же придерживаемся нордийских вариантов. Проф. Пешич приводит четыре «англосаксонские» руны» — неправильный URUZ, правильный крест, который одинаково напоминает и NAUTHIZ и GEVO, и правильные обозначения ALGIZ и LAGUZ. Профессор Пешич медленной своевременной работой сделал то же, что бы сделал любой другой на его месте – показывал какие-то «примеры винчанского письма» людям различных направлений образования высокого профиля и просил их рассказать, что им напоминает увиденное. В те годы, в конце 70-ых и начале 80-ых, рунное письмо было так далеко от белградского интеллектуального круга, как и соглашение узлам на канате южноамериканских Инков. Этих четыре руны, без названия и ритуального значения, привёл в своей книге проф. Пешич – вероятно, по настоянию, быть может, одного-единственного «сотрудника». Остальные просто бы не догадались сделать попытку найти схожесть. Всё же, должны указать на работу венгерских авторов. В доводах из книги Ласла Ботоша, в «Снова найдена родина», в 8 абзаце читаем:
Кроме неясности, что хорват мог называться Йован Тодорович, здесь мы находим, что венгерский учёный Шандор Фораи считал, что все письма связаны, т.е., что они из одного источника; поэтому в приложении указывается факт, что арпадские венгры в 9 веке использовали рунное письмо, которое, предполагаем на основании этого вывода, могли перенять от древнейшего, винчанско-тордошского письма, с учётом, что в нём увидели шесть знаков, совпадающих с «венгерскими» рунами. Увидеть руны можно и на значительно молодом сегменте кормадинскoй плиты, но, имея ввиду всё вышесказанное, полностью невозможно.
Существует, между прочим, одна более драгоценная данность в связи с «Поселением на Кормадине», которая заодно указывает, что на стене жертвенника были написаны руны. В тексте «Энеолитовое селение», опубликованном в журнале «Антиквар» 190.. года, в минуциозном описании местонахождения находим эти данные:
«Сообщение о находках букраниона – переработанные говяжьи головы, «защитного знака Винче – в кормадиновских домах:…»
«…Этот букранион был поставлен на цилиндрический столб, оттиск которого сохранён сегментом в 11 см. Так что диаметр самого столба составлял где-то 15-18 см. Столб с этими размерами найден единственно в северном отделении, вблизи очага-печи, так что ему, кроме роли подпорки конструкции крыши, можно приписать и роль носителя букраниона …)»
«…(в связи с букранионом из «Дома 1») …Важное данное представляют между прочим сохранённые оттиски шерсти с лобной кости, что несомненно ведёт к заключению, что в этом случае употреблен череп только что убитого животного. (…)»
«…в непосредственной близости очага (предположение точного места жертвенника). Над жертвенником, или недалеко от него, находился букранион, поставленный на столб…»
(Цитаты из текста «Энеолитовое селение на Кормадине у Якова», Борислав Йованович и Йован Глишич, «Антиквар» 1960 год.)
Поскольку мы хорошо растолковали доводы, в селении Кормадина был в обороте какой-то ритуал: его связь с сакральным кажется неоспоримой, и этот культ подразумевал выдвижение свеже отрезанной говяжьей головы, облепленной замазкой (до ритуала, или, вероятнее после него) к высокому и тонкому столбу – здесь столб в доме, в непосредственной близости у очага. Ритуал так напоминает один, который нам неясно знаком из более новой истории, но который проводился в землях, настолько далёких от славянских краёв и в рамках культур, которые в большой мере тяжело связать со Славянами или, хотя бы, с Югом Европы:
«Во время Викингов, самый спектаклевидный способ проклятий (порчи? – прим. авт.) неприятеля был путём Нидинг пола — вырезки рунами оскорблений и проклятий на жерди около девяти пядей высоты (2,75 метра) или столбе презрения. Обрядом бы активизировались деструктивная магия Нидинг пола. На его верхушке был бы закреплён конский череп, а Нидинг пол был бы прикреплён к основанию, а конская голова была повёрнута к дому особы, на которую бросалось проклятие. Такой столб направлял деструктивную мощь Хеле, богини смерти. Её силы были собраны вдоль столба и направлены с помощью конской головы. Руны, вырезанные на столбе, определяли вид и цель деструктивных сил. Между остальными тройной Торн (Thurisaz) и тройная Ис (Isa) были рунами, используемыми на уничтожение неприятеля. Использование с целью чёрной магии, эти руны имели эффект воспрепятствовать воле Проклятого и уничтожения
его уничтожающей мощи. (…) магически, Нидинг полу нужно было обеспокоить, взбесить духов Земли (Landvaettir, Land-Wights или духи Земли) из-под основания, на котором находится дом Проклятого. Так разбуженные духи бы тогда оскалили свой бес на Проклятом, уничтожая его жизнь и средства для жизни. Нидинг пол-ы использованы в целях десакрализации целых областей. Эта техника была знакома как Alfreka — буквально — «изгнание эльфов». Ею духи Земли были изгнаны, так чтобы земли без них осталась духовно мертвы…
На Нидинг поле, конская голова эвоцирует конскую руну Elwaz, связывая так переносимую мощь руны с магическим действием. Конь был посвещён Одину, богу руна и магии…» (Из книги Rune Magic: Tht History and Practice of Ancient Runic Traditions, by Nigel Penick. Harper Collins, 1993, ISBN=1855381052.)
На основании этого не возникает сомнений, что вынесенный здесь магический обряд викингов имел какие-то связи с обрядами, проводившимися в – вероятнее всего только в нём – Доме 1 энеолитового селения на Комардине. (Дом 1 является – видно, что это было ясно и её первым исследователям – храмом; Дом 2 был каким-то видом склада или просто экономическим зданием)
Конечно, какие-то изменения есть, мы их можем легко заметить; возможно, что и сущность культа была действительно обратной в одном и другом случае. Возможно, была глубокая вера жителей (или жрецов!) Кормадина, для Викингов же существовала только чёрная магия и, как таковая, практиковалась. Например, первое, ясное и заметное отступление от кормадинского культа у Викингов — открытый Нидинг пол. Из находок в Кукутеня, Триполи и Тордоша, из болгарских находок знаем, что во время неолита существовал какой-то сейчас неопределённый культ дома. Но для наших исследований возможностей существования винчанского письма неочень важно, культивировали ли Викинги кормадинский культ в его правильном или совсем обратном виде. Для нас существенно,что Нидинг пол был возвращён рунам, что он весь был в рунах и подчинён их мощи. Руны урезывались, как и четыре предполагаемые руны на плите кормадинского жертвенника. Они всегда урезывались и, что может быть существенным для изучения винчанского письма, были окрашены кровью. С учётом близости жертвенника и того, что мало надежды для предположения, что на кормадинском жертвеннике было пролито ещё что-то, кроме крови, это было бы информацией для использования толкования кормадинских знаков как рун.
Из находок на Кормадине знаем, что своеобразный Нидинг пол стоял в доме, в помещении у жертвенника, и что при всех букранионах (считаем, что не была невозможной замена говяжьей головы конской – «То же самое этим домам (на Матейской горе – прим. авт.) принадлежала и одна схематически сделанная конская голова, как и одна плита, украшеная угловым меандромом» — вывод из текста «Энеолитовое селение…») была печь, или специально формованный очаг. Не является невозможным, что культ огня на Кормадине был силён, как и культ Земли, но это только в свете предположения.
Только недавно исследователи винчанской культуры начали приходить к выводу, что факт того, что все нам известные большие неолитские селения Сербии исчезли в пожаре , немного странный. Говорят о существовании завоевателя, а также и то, что отличием культа этого Завоевателя был огонь. Мы недалеко от предположения кровавой борьбы между сторонниками двух противопоставленных принципов – матриархата и патриархата.
О культе комардинского «селения» предполагаем, что он не был ортодоксально-матриархальным; здесь, как и во всём позднем неолите, в остальном, уже проглядываются знаки своеобразного дуализма. Огонь и кровь – новые моменты в отношении строго матриархальных культов (как случай в Лепенском водовороте).
Занимательно культовое значение «кормадинских» рун. Кеназ, которого находим в обеих маргиналиях, имеет магическое значение обновлённой жизни. Имеет и конкретное значение: факельное шествие. Не можем противиться впечатлению, что знаем откуда- то и сцены, какие могли разыгрываться на жертвеннике:
«Усыпалось небо звёздами, а широкое поле овцами;
Овцам нет чабана, кроме одного дитя Радоя
и оно дурное, заспанное; будит его Яна сестричка:
«Встань выше, Радое! Овцы твои за луг зашли!»
« А ну их, сестрица, не могу, ВЕДЬМЫ МЕНЯ ЗАЕЛИ:
МАТЬ МОЯ СЕРДЦЕ ВЫНИМАЛА,
ТЁТКА ЕЙ ФАКЕЛОМ СВЕТИЛА».
То что держит помошница первосвященницы это Кеназ, свет будущей жизни, которыйпоказ ывает путь сейчас превращённая в свечу, которая и христианской душе показывает путь. Давайте иметь ввиду, что и Люцифер по каким-то причинам – факельщик!
На Нидинг поле две тройные руны, Тораз и Иса. Не верим, что когда-нибудь найдём Тораз между винчанскими знаками – это вероятно более поздний знак, знак бога Тора, типично хтонское божество уже патриархального мира; но Ис находим, тройное, и в культурах более древних от кормадинской. Здесь есть, видимо, проклятие. Значит и остановка, стагнация.
Ещё одна вещь из показа кормадинского местонахождения за 1960 год, возможно и несущественная, представляла бы более чем занимательную коинциденцию – при выкапывании двух домов на Кормадине (остались было недоступными из-за более позднего строительства кирпичного завода) замечено что-то другое. Какой-то более поздний слой:
«На северной периферии селения был зарыт германский некрополь, гробы которого подпирали до глубины полов домов, и они иногда использовались и как основание, на которое покойника укладывали. Выкопано всего 26 могил, ограниченных только эондом 1.»
Германцы, итак.
И храм и помещение, в котором был жертвенник в Кормадине, были ориентированы на север. Это указывает на хтонскую природу божества, которому культ был предназначен. Возможно нам указывает на ещё что-то? На направление, в котором бежали изгнанные Дети ночи, Месяца и Великой богини? Куда они могли бежать? На Север, в лёд, который уже было отступил, в ночь, которая длиться больше там, чем на Юге? С собой они понесли свою магию, свои теперь забытые знания и – свои руны. Кто знает, после тысячи лет не возвращались ли они на место, которое когда-то их предки считали святыней и откуда куда-то пошли – на север? Не так велико число германских могильных находок на Кормадине, важно, что они это светилище носили в своём предании и, всё же, не являлось ли это своеобразным сохранением святого (лат.)? И наконец, не значит ли, что на Кормадине была какая-то протогерманская позиция?
Заодно, указываем на необычный факт, что дубление и покраска руна кровью что-то, что напоминает красную нитку славянской вышивки. Многие традиционные «узоры» славянских образцов намного выше узоров. Может быть, Славяне и Германцы возникли в Европе, где-то на Хелме (Балканы) и что оттуда дошли и до Индии – но из Индии ещё вероятнее что НЕ приехали, что полностью противоположно данным, которые нам даёт современная историческая наука.
О Кормадинской плите осталось сказать ещё что-то. Мы сказали уже, что мы дойдём до этого. Мы не в состоянии дешифровать кормадинскую надпись, но мы в этом моменте безошибочно знаем, ЧТО на жертвеннике написано. Мы сказали КАК написано – рунным письмом, двойными рунами, которые используются в магических обрядах. Вопрос – что там написано?
Как всё в мире неумолимо проходит и воедино остаётся перед нашими глазами – и ничто, как палеолитические и неолитические исследования не может так плавно нам показать этот факт. Нужно только повернуться и найти аналогию. Нечто осталось. Только что это нечто исключительно неожиданное и в самом лучшем случае, подрывает ряд общепринятых теорий современной исторической науки.
Об этом уже исчерпывающее писал – можем сказать – самый большой сербский этнолог Веселин Чайканович. Был он активным в течение первой половины 20 века. Нужно ли напомнить, что он знал проф. Милоя Васича, что они, более того, были приятелями? Что он не раз о каком-то сербском обычае заметил, что он «как из бронзовой эпохи»?
В одной из своих самых ранних работ, тексте из «Изучение сербской религии и фольклёра 1910-1924». («Собранные работы из сербской религии и мифологии», книга первая, Белград, 1994.) под заглавием «Имена от сглаза», он предостерегает, что в магическом ритуале наибольшее значение придаётся ИМЕНИ. Приведём только частички его текста:
«Многие имена вообще нельзя употреблять!»
«…женщины дают детям клички «из милости или когда что-нибудь гадают»
« У всех народов, и в прошлом и сегодня, установлено верование что имя делает важную часть человека, что это его дубликат»
«Интересно это появление наблюдения в высших религиях. В сочинениях Старого завета, также и в эллинистическо-иудаистическом синкретизме, имя Божье почти персонифицировано – оно является самостоятельно, в полном величестве, как Божий alter ego (лат. Другой я, второй я)
упо. нпр.Иса., 30, 27: «Смотри, имя Господнее идёт из далека(…)
«В старом Мисире (Египте) люди, которые знали божье «самое большое имя» могли с его помощью, убить кого хочет, оживить кого хотят, перенестись в любое место куда желают» (…)
(Мы здесь вспоминаем, что и магические руны использовались с целью «оживлять мёртвых», как отмечают некоторые нордические песни)
«Каждая культовая работа, нпр. Молитва, и каждое гадание будет иметь только тогда действие, если употребиться настоящее имя соответствующего божества или демона»(…)
Оттуда, как отмечает Чайканович, надобность кличек и оттуда описательные имена божеств, численные атрибуты, из-за которых скрывалось настоящее имя Бога.
В Кормадине мы в домене дуализма, возможного владычества Белого и Чёрного Бога.
(Чарныйбог). У сербов ещё веруют, что имя этого Чёрного нельзя выговаривать в доме.
Изречение «Ни в лесу не говори о злу» только направляет на то, что ЛИШЬ в доме его никак нельзя вспомнить. Не направляет ли это данное на дома, которые когда-то были светилищами? Храмами?
Дом в то же время представляет и ОГРАНИЧЕННОСТЬ. Призовём ли Божество/Демона в это ограничение, закрытость – не пленили ли мы его таким образом? Знаем ли мы его имя, имеем его в своей власти!
Да, но что делать с именами, которые нам нельзя произносить? Как мы призовём того, кого нам нельзя звать? Легко. НАПИШЕМ его имя.
Ничего нам более не говорит о сакральном происхождении письма, кроме того факта, что винчанские записи КРАТКИ. Люди догадывались об этом, но только письмо неолита доказательство этому – в маргиналиях кормадинской надписи видим произносимое ИМЯ БОЖЬЕ.
Что это что сказали, условно назвали «маргиналиями»? Профессор Вин Шан заметил, что как винчанские, так и знаки Лепенского водоворота написаны или на врезанных линиях, или между ними. Предполагал в этом попытку выделения, отделения слов одно от другого. Это отделение линиями проведено не строго – на некоторых врезах их нет. Наше предположение, что в маргиналиях Кормадина и в маленьких квадратиках шарообразных амулетов в Лепенском водовороте видим ОГРАНИЧЕННОСТЬ, магическую имитацию дома. Этот, чьё имя мы написали/призвали, и ещё обрамили, что никуда не может из этих рамок, подчиниться нам. На этих «маргиналиях» видим что-то, что однажды, намного позднее, будет египетским «картуши», который покажет путь для дешифровки иероглифов. Тогда не будет больше исписываться только имя Бога – будут это имена людей, не только «стенами» обрамлённые, но и делами и рядами предков, состоянием и – притчей. Тогда уже смотрим ТЕКСТ, в неолите полностью ненужный.
А что символ – тот знак, который не буквенный знак? Он не связан с ИМЕНЕМ БОЖЬИМ? Чайканович нас в этом случае снабжает данными:
« У Греков и Римлян – особенно у Римлян,которые все обряды совершали с перебранной скрупулёзностью – до молитвы и остальных взываний нельзя было отставить ни одного божьего имени, ни одного атрибута, т.к. только в этом случае будет вспомянуто и то настоящее имя, и работа чудес будет иметь действие. Римские понтифики так молились: («Юпитер самый лучший, самый великий, или как уже ты желаешь, чтобы мы тебя звали»).
Божества/Демоны от своеобразного захвата их в плен людьми, скрывались, скрывая имя, АТРИБУТАМИ. Со временем стало необходимым призывать Бога всеми его атрибутами.
Все заметят, что нет ни одного жертвенника Юпитеру без букв О и М (самый лучший, самый великий). Символ на, скажем, Кормадинском жертвеннике, мог ли иметь какое нибудь другое значение до атрибута Божьего? Как в случае с йинг-янгом, о своеобразном знаке дуализма, можем с большой уверенностью предложить чтение наподобие латинскому: omnipotens (всемогущий). Т.к. чёрно-белый знак это совокупность, всё и один-и-другой-Бог.
И ещё о чём нам напоминает Чайканович – «Для одного народа, для одного городка или религиозного объединения интересно знать настоящее имя своего божественного защитника(…) Но чем мы будем, если это имя узнают неприятели? Это была бы катастрофа и для Бога и для всего его народа».
Напоминает и это:
«Город Рим имел в старом веке своё другое «настоящее» имя, идентичное с именем божества, которое оберегало Рим, но оно так старательно скрывалось(…) что его мы сегодня не знаем. Даже не знали какого рода было это божество: на Капитолии его был освещён щит с надписью: Гению города Рима, будь он мужского или женского пола».
Из этого, может быть можно извлечь какое-то заключение о имени Народа Славянского.
Получается, как будто Славяне и правда всегда жили в зависимом положении, или что степень их культуры была всегда низка, так низка, что нам знакомы только инностранные названия их племён, полностью различные от народа к народу. Так дошло до того, что только предполагаем, что они Сарматы и Геты и Анты…потомки того же народа, которого все другие называли другими разными именами. Оттуда и описательные имена, прозвища, т.е. заменённые имена. «Сабиры» — какой-то вид описательного названия – те которые собирают, которые держаться вместе. Не должно означать, что это всегда и исконно были Сербы.
По Европе в давнем прошлом бродили многие племена, организованные в рода, в братства…Не является невозможным, что их языки всегда понемногу различались, как сегодня случай с американскими Индейцами или с афро-урождёнными племенами. Очаг, котёл народов, были, вероятно, Балканы. Цивилизацию неолита сопровождали устрашающие Магические культы, из которых однажды появилось письмо, – которое было фонетическим даже и в своём первобытном облике. Тексты дошли после. Численность различных племён, родов и братств объясняет и количество буквенных знаков и параллельно с этим, не повторение «слов». Каждый из них имел своего Бога/демона – защитника. Имя его не выговаривалось, зато признавали его писанием. (Вероятно, никогда не узнаем настоящее имя самого мощного славянского тотема – того, который ест мёд. Во всём славянском мире, он только именованный атрибут – медведь.)
На Балканах за тысячи лет до Христа существовала большая цивилизация, духовно ориентированная . Несчастье было в том, что огромный духовный мир можно не только назвать, но и призвать.
Во многих сербских СМИ недавно объявлено, что Англия выделила на кризис, объявленный ещё в 2009 году, незаурядную сумму в пол миллиона евро для «исследования неолитической металлургии на земле Сербии». Только на некоторых сайтах (американских) мы нашли и сообщение, что Англия в это входит и из-за авантюры дешифровки (и конечно, добавления!) примеров дунайского письма.
Существует мнение, что люди верят, будто в час смерти видят лицо своей матери. Если это происходит и с целыми цивилизациями, Запад на хорошем пути, чтобы увидел её посреди неолитической металлургии – на Балканах.
Но то, что он увидит … Возможно ему не понравится.
Автор: Совиль Бранислава — kapuleti77@gmail.com
Перевод: Надежда Лучич-Грубич
Источник: Сеница.ру